Ранним утром в декабре позвонил внук деду: «На каникулы к тебе погостить приеду». В понедельник, взяв билет, он сидел в вагоне…
Вечерело. Внука дед встретил на перроне.
– Здравствуй, Ванечка, – обнял. – Как я рад! С приездом! Не замёрз? Пойдём, я ждал.
Дом – за переездом. Снег кружило в вышине, начиналась вьюга. Дед и внук шли по тропе следом друг за другом.
Вдалеке виднелся дом. Подошли поближе. Обнесён забором он, стал как будто ниже. Сад в сугробах утопал, замело дорожки. Пёс навстречу им.
– Узнал!
Нюхает сапожки. Завилял хвостом, лизнул. Просит: «Поиграем!» И обратно повернул, заливаясь лаем.
Снег стряхнули с плеч, сапог, за порог ступили…
В этот зимний вечерок чай с малиной пили.
Ваня рассказать хотел обо всём и сразу. Слушал дед, сопел, кряхтел:
– Мне… дай вставить фразу!
Внуку жаловался дед, что один скучает, что совсем здоровья нет, о весне мечтает.
– До весны б у нас пожил. Хватит в доме места, – Ваня деду предложил.
– Вам самим там тесно.
Спать легли. Дед захрапел. Мальчику не спится. Встал. В окошко посмотрел: белый снег кружится. От луны струится свет, падает на печку. Видит: чей-то силуэт скачет на крылечке.
– Дедушка, проснись, скорей! Кто-то в дверь стучится!
– Спят давно в округе всей. Что тебе не спится?
– Кто-то ходит под окном! Человек, похоже… Только маленький, как гном.
– Вань, придумал тоже. Если б там кто и ходил, рядом с домом будка, пёс бы лаем разбудил, спит он очень чутко.
Ваня лёг, глаза закрыл, слышит шум на печке. Кто-то тоненько завыл, блеет как овечка. Деда внук будить не стал, чтобы тот не злился. Вновь с кровати Ваня встал, страх в него вселился, и на цыпочках к печи босиком подходит. Слышит: звякнули ключи, скрип, шаги… «Кто ж ходит?» Но попятился назад: Ване страшно стало. С головой залезть был рад он под одеяло. Вскоре сон его сморил. До утра спал крепко.
Дед Ванюшу разбудил:
– Просыпайся, детка. Завтракай, заправь постель… – Дед кричит с порога: – Выбирать поедем ель! Быстренько, дел много!
Ваня видит: на полу – смятые пакеты, и разбросаны в углу фантики, конфеты. «Значит, это был не сон! Мне не показалось!» А вот кто был этот Он – тайной оставалось. Думал целый день о Нём, представлял, как ночью позовёт собаку в дом: разорвёт пусть в клочья!
Ваня вышел на крыльцо. Солнце светит ярко. Шарфиком прикрыл лицо: «Да-а, совсем не жарко». Снег своею белизной больно режет глазки.
– Дедушка, мы как с тобой? Может, взять салазки?
– Снег глубокий… тяжело. На, держи, вот лыжи. Мы пойдём недалеко: в лес, который ближе.
По проложенной лыжне Ваня шёл за дедом. Пса позвал:
– Урдан! Ко мне!
Побежал тот следом.
Снег укутал всё кругом – чисто и красиво. Под серебряным ковром дремлют луг и нива.
– Вот уже и леса край. Так, снимаем лыжи. Ты, Ванюша, выбирай ёлочку поближе.
В белом сахарном снегу ноги утопают. Дед кричит:
– Я помогу!
Ёлку выбирают.
– Почему вглубь не пошли?
– Здесь ведь тоже ёлки. Посмотри, как хороши – пышные иголки! Глянь, искрится серебром! Чем же не принцесса?!
– Дед, давай её возьмём, заберём из леса!
Ваня выбрал. Дед срубил, и в мешок за плечи ёлочку он положил.
– Так нести мне легче.
– Дедушка, ну что, домой?
– Можем прогуляться. Следуй, Ванечка, за мной. В лес пойдём. Кататься! Ах, какая красота! Зимний лес, как в сказке. Стройных сосен высота… Посмотри: пень в маске. На медведя он похож: чёрный нос блестящий… Удивительно хорош, будто настоящий.
– Ну а этот, погляди, поросёнок Хрюша. Дедушка, сюда иди!
– Нам пора, Ванюша. – Пса позвал: – Урдан, ко мне!
С лесом попрощались. По проложенной лыжне к дому возвращались…
– Вот и дома мы с тобой, – лыжи с ног дед сбросил. – Ёлку на, неси домой, – он устало просит.
Капельки воды висят на пушистых лапах. Свежей хвои аромат – в доме леса запах!
Тимофей Ильич зевнул и уселся в кресло.
– Ах! – на ёлочку взглянул, – как она чудесна!
С полчаса дед подремал, приготовил ужин…
– Ваня, – внука он позвал, – мне помощник нужен. Уж стемнело за окном, – взял игрушки с полки, – Ванечка, давай вдвоём мы украсим ёлку!
Наряжали два часа. Стала, как принцесса, необычно хороша ёлочка из леса.
