Состояние Ремке не позволяло ему поехать в Москву вместе со мной, так что в это далёкое путешествие я отправился в одиночку. Где-то в Рудановске на узлах осталась ждать Настя. Ждала вызова и моя ненаглядная почти мама – Степановна.
Моя маленькая и такая родная семья!
С каждым днём, пока трясся в поезде, вспоминал о них и понимал, что скучаю всё сильнее и сильнее.
Иногда, глядя в мутное окошко за мелькающими деревьями и редкими полями, я задавался одной и той же мыслью: как встретит меня Белокаменная?
Из телефонных переговоров и телеграмм на моё имя ясной картинки в голове не сложилось. Я не мог взять в толк, что за служба меня ожидает, в каком качестве. Иногда ловил себя на мысли – а стоило ли вот так бросаться в омут головой, навстречу неизвестности? Может, именно в маленьком Рудановске на должности начальника городской милиции и было моё призвание?
Но потом я понимал: нельзя сидеть на одном месте, необходимо двигаться вперёд, а порой даже бежать.
Мне почему-то верилось, что передо мной открытый коридор возможностей. Надо прийти и взять то, что по праву принадлежит мне.
Как и любой нормальный человек, я пытался строить планы, представлял, каково это будет – жениться на Насте, завести детей (я мечтал о детях), думал, что могу сделать, чтобы отвести от них беду – ведь именно им придётся вынести на себе войну, которая была неизбежной.
Постепенно складывалась ситуация, когда «сверчку» надо не только знать свой «шесток», но и исхитряться, лезть из кожи вон для чего-то другого, более важного.
Но вопрос «как?» заставлял меня скрипеть зубами от отчаяния.
Лишь потом я успокоился, когда понял главное: всему своё время. Придёт и мой час.
А пока буду заниматься тем, что у меня до сих пор получалось лучше всего.
И вот она – столица моей Родины! Если Петроград-Ленинград-Санкт-Петербург традиционно встречал меня дождём и слякотью, здесь стояла тёплая и солнечная погода.
Буду считать, что это хорошая примета. С годами опера становятся людьми суеверными, верят в знаки и приметы.
Казна расщедрилась на билеты в купе «мягкого» вагона, попутчиком оказался полный мужчина лет пятидесяти, инженер из Москвы, которого судьба заставила часто мотаться по командировкам.
Он представился Свиридовым, почему-то не назвав имени и отчества. О своей работе тоже ничего не сказал, зато несколько раз с огромным удовольствием упоминал в беседах молодую красавицу-жену, которая с нетерпением ждала его возвращения.
Когда состав подходил к вокзалу, он аж встрепенулся и принялся укладывать вещи в большой саквояж из жёлтой кожи. Ещё у него при себе были два тяжёлых деревянных чемодана.
Я же ехал практически налегке. В портфельчик из парусины уместились все мои скромные пожитки.
Даст бог, утешал себя я, ещё наживём добра с Настей. А на первое время хватит и этого. Да и много ли мужику надо?
Состав замедлил ход и наконец замер у платформы.
– Приехали! – довольно выдохнул Свиридов.
Я посмотрел на него с завистью. Моя жена, вернее, невеста, осталась там, далеко. Так что спешить было некуда.
– Будете в наших краях, заходите, – зачем-то сказал попутчик.
Насколько помню, своего адреса он не называл, так что я понятия не имел, где находятся эти его «края». Москва – город большой. Вряд ли нам суждено встретиться.
Но из вежливости я всё же кивнул в ответ.
– Обязательно.
– Ладно, мне пора. Счастливо! – Он встал с дивана и не пошёл, а полетел на крыльях счастья.
Вот что с людьми делают молодые красивые жёны, подумал я. Неужели я смотрюсь в глазах коллег таким же странным? Ведь у меня тоже красавица-невеста…
А даже если и смотрюсь, хрен с ним! Люди обязаны наслаждаться тем счастьем, что у них есть. А моё заключалось в Насте.
Подхватив портфель, я вышел из купе, простился с проводником и шагнул на перрон Ярославского вокзала.
Почти сразу ко мне подошли двое крепких угловатых парней в кожаных куртках и фуражках.
– Георгий Олегович Быстров?
– Он самый, – кивнул я.
– Мы из ГПУ. Давайте отойдём в сторону.
– Давайте.
Мы отошли подальше от вагона и потока пассажиров и встречающих.
– Документики покажите, пожалуйста.
Я достал удостоверение. Чекисты внимательно изучили его от корки до корки и вернули.
– Извините, Георгий Олегович. Нам вас описали и даже карточку показывали, но убедиться всё равно нужно. Сами понимаете – служба…
– Да всё в порядке. Конечно, понимаю, – улыбнулся я.
Молодцы, чекисты, держат марку. Я бы на их месте тоже осторожничал.
– Моя фамилия Девинталь, со мной товарищ Крошкин, – представил себя и своего напарника один из чекистов.
Говорил он с лёгким прибалтийским акцентом и держался с уверенностью человека, за которым стоит система.
Несмотря на то, что один из встречающих был латыш, а второй – русский, походили они друг на друга как близнецы-братья.
– Товарищи, вы моё удостоверение видели, пожалуйста, покажите ваши, – попросил я.
