До Орла долетели быстро. Самолет уже снижался, когда из-за занавески показался глава Федеральной группы регулирования Артур Мстиславский. Паша машинально привстал, в живот уперся ремень безопасности. Он, молодой сотрудник Группы, видел Мстиславского третий раз в жизни. Первый – когда нанимался.
Вообще-то первого раза не должно было произойти. Паша устраивался мелкой сошкой, вершителями его судеб должны были стать сотрудницы департамента по развитию персонала, матерые молодящиеся тетки, напоминающие прихватками давно вымерший типаж советских «продавщиц», но на Мстиславского в те дни нашла демократическая блажь, и он пожелал рассмотреть «молодую поросль» лично.
– Женат? – Мстиславский, вспомнилось Паше, поднял на него свои мутные глаза, но до лица пашиного взгляд не дошел, на пупке остановился.
– Нет, – ответил Паша.
– Женим, – пообещал Мстиславский, – Мы тут всех женим. Оформляйте – и кинул кадровику швырком пашин пакет документов.
Явившийся в салоне самолета Мстиславский поманил Диму Великанова, Дима вскочил, пригнулся на тонких ногах, упираясь головой в потолок самолета. Мстиславский что-то сказал Диме, почти в ухо, и вернулся к себе, за занавеску. Дима кинулся в конец самолета, вернулся, неся в руках увесистую пачку бумаг. Чуть пригнувшись, встал перед занавеской, не решаясь зайти. Занавеска приоткрывала переднюю часть самолета, Паша – и Дима тоже – видели стол, за которым сидел Мстиславский. Мстиславский, развалившись, чистил банан. Великанов, однако же, не решался пересечь образованную занавеской черту, даже просто отстранить рукой полог, голову просунуть, робел, и так стоял с пачкой в руках, ждал, когда Мстиславский поднимет глаза, и их взоры встретятся. Но Мстиславский глаз не поднимал, а взоры не встречались.
– Садитесь, снижаемся, – сказала стюардесса Диме.
Великанов проследовал на место, пятясь назад, в надежде все же на рандеву с очами Мстиславского. Сел в кресло, держа папку на весу, как утопающий держится за буек.
– Пристегнитесь, – снова обратилась к Диме стюардесса.
Дима попытался пристегнулся, не теряя баланса, не получилось, так и остался сидеть, придерживая свободной рукой не застегнутый ремень, словно пассажир джихад-такси. Самолет тем временем плюхнулся наземь и задрожал на колдобинах военного аэропорта города Орла. Паша выглянул в иллюминатор: их уже ждали, на летном поле стояли машины, одна черная, Мерседес, для Мстиславского, и микроавтобус для остальных. Жались от ветра трое пожилых мужчин в погонах, женщина с хлебом-солью, в кокошнике, ветер чуть не срывал головной убор, женщина, удерживая на густо крашеных губах улыбку, балансировала подносом с хлебом-солью, проявляя те же чудеса ловкости, что Дима с папкой бумаг.
Сразу поехали в резиденцию губернатора, километров за 30 от города. Туда вел идеальный асфальт, по сторонам мелькали деревни, безлюдные. И только раз попалась баба, что вела на поводе козу. Баба остановилась, осклабилась, ладонь над лицом расположила, а потом ею утерла пыль, оставленную машинами. Паша еще никогда не был в Орловской области. Он вообще почти не знал Россию. И это была его первая командировка от Группы.
Резиденция оказалась комплексом изб за высоким бревенчатым частоколом. Внутри изб обнаружился евроремонт и вышитые скатерти. Пашу отвели в домик для прислуги – с ним пошли охранники, ФСОшники, корреспондент газеты «Правда Орловщины» и личник (личный фотограф) Мстиславского. Посадили однако же за отдельный стол, чему Паша порадовался, заметив краем глаза, как, недолго думая, накатил стакан корреспондент, крякнул, утер рукавом волосатый рот.
Прислуживала девушка с надписью «Алена» на бедже.
– Вам чай сразу? – спросила она, и Паша как-то понял, что чай в этом разговоре не так уж важен.
Пожелал сразу. Алена принесла чайник с чашкой на подносе, медленно и ловко поставила перед Пашей так, чтобы тот успел рассмотреть через разрез в официантской спецовке лямку лифчика, врезанную в чуть смуглое тело. От запаха духов в смеси с пряным юным потом Паша вдруг испытал дрожь внизу живота, как будто ему предстояло прыгать с крыши высотки.
– Мне по статусу положено или нет? – судорожно соображал он.
Чай не лез в горло. Алена скрылась за горячим. Чтобы успокоиться, Паша достал смартфон, выбрал контакт «Люда» – на аватарке была молодая женщина с длинными прямыми волосами, и недовольным, как в сериале «Воронины», лицом. Набрал. Послушал гудки. Где-то ходит. В метро едет.
