Сострадание – на этом держится мир.
Мелкими хлопьями летел снег, ложился неровным слоем на промерзшую Дегу, покрывая белым цветом черные непроглядные воды. Всё проходит. Горечь разлуки, боль потери. Всё проходит, лишь бы летел снег, лишь бы мело время.
Но есть места, где время остановилось, и прошлое не прощено, не забыто. И варятся души в котле вечной ненависти, а снег плавится в раскаленном, жаждущем мести разуме. И течет водой – слезами о несчастных.
Дерк резко сел посреди влажных от пота простыней. Гулко и неровно билось сердце, частое дыхание разрывало грудь. Блики огня от горящих дров в камине освещали небольшую комнату, в которой он прожил уже несколько месяцев. Дерк сорвал с себя одеяло, неуклюже захромал к окну, морщась от боли, раскрыл ставни. Седая ночь дохнула морозным холодом, осушив мокрые виски. Он закрыл глаза, наслаждаясь, успокаиваясь. Но темнота опущенных век, словно путеводная нить, вернула ему воспоминание увиденного кошмара.
Ему снилось поле, над которым кружили жадные грифы. Падальщики пировали белыми трупами, срывая холодное мясо с костей. Дерк оступился, споткнувшись о чье-то тело, упал. Во мраке совсем рядом проступили очертания женского лица. Он с ужасом заглянул в пустые глазницы Мираим и отшатнулся, рванулся бежать, но его держали цепкие пальцы ледяной хваткой. В разодранных до скелетов лицах он узнал теперь и Лану, и свою мать Лорку. Его беззвучный крик утонул в мертвом, недвижимом воздухе.
Дерк открыл глаза, повел плечами, пытаясь отогнать сон, сделал еще один глубокий вдох. Зимний воздух обжег легкие, впился в нагое тело. Пот высох. Где-то высоко в черном небе тоскливо закричала птица.
Девочку привели на рассвете, как раз перед бурей. Ее восхитительное благоухание заполнило все пространство пещеры, Темен почувствовал, как напряглись ребята, внюхиваясь в сладковатый цветочный аромат нежной кожи и длинных гладких волос цвета блестящих дозрелых каштанов. В полумраке ее испуганные глаза сверкали, точно ягоды жимолости на солнце после дождя. Темен встретился c ней взглядом и тут же отвернулся. Сердце мальчика отчего-то затрепетало в груди, забилось о ребра, словно птица, в последней надежде выпорхнуть на волю. Он разволновался. Зачем схватили эту девочку, зачем привели? Неужели она теперь будет жить с ними?
Не только он забеспокоился – два десятка чумазых разновозрастных ребят от десяти до пятнадцати лет копошилось вокруг, шумно дыша, вдыхая чужой свежий запах. Новичков не приводили давно, очень давно, больше года. А девчонок вообще никогда не приводили. Изд и Лом бросили девочку на пол и остались стоять над ней столбом, довольные – ждали Урку, ее похвалы. Темен услышал шорох – к нему подползал Рог.
– Это девка, Тем!
– Шшш… Я вижу, – прошипел в ответ Темен.
– Зачем ей девка, Тем?
– Я не знаю. Молчи! – шикнул Темен и отодвинулся на всякий случай подальше от Рога.
Ему не хотелось нарваться. Девочка оглянулась вокруг – на детей. Посмотрела на стоящих рядом Изда и Лома, а затем замерла, уставившись вглубь пещеры – Тем понял, кого она там заметила.
Урка кряхтела и стонала, поднимаясь со своего ложа. Он быстро опустил взгляд, чтобы не вызвать гнева жрицы. Мальчик и без того знал, что видит сейчас маленькая гостья. Седые, всклокоченные волосы до пят, черные угли глаз, зеленоватая бугристая кожа, мешок грязного платья. Длинная плеть змеей проползла за своей хозяйкой по земляному полу пещеры мимо жмущихся к холодным стенам мальчишек. Тем скосил глаза, заметил, как сильно наклонился рядом Рог – почти уткнулся лбом в землю.
Необычный звук заставил его вздрогнуть всем телом, вскинуть голову. Девочка залепетала на непонятном, но таком волнующем и прекрасном языке, подобном пению, столь нежно лился голос, мягко скользили звуки. Она смотрела на Урку, словно просила о чем-то – он рассмотрел сверкающие прозрачные капли, скользнувшие по бескровным щекам. Темен сглотнул. Он забыл, как выглядят девочки – эти загадочные создания с пушистыми, пахнущими лесными травами, облаками волос и мелодичным смехом.
Ему было десять, когда старая ведьма выкрала его из деревни у подножья скал Авастамб, наслав забытье на мать мальчика, и увела за собой по каменным лабиринтам. Она говорила мало, но иногда из ее бормотания можно было разобрать обрывки фраз, и за те два года, что он провел в горах, Тем понял, что Урка была изгнанницей Варрока. Старуха долго вела Темена по извилистым тропам, надев на него невидимый, но очень ощутимый «ошейник» – заклятие удушья на тот случай, если мальчик решит сбежать. Когда они, наконец, добрались до холодной пещеры, Темен насчитал там еще с десяток мальчишек примерно его возраста – худые, бледные, изможденные. Все они говорили на непонятном рычащем языке, словно лаяли по-собачьи. Вечером того же дня Урка провела с ним «обряд», и он тоже залаял. Мальчик забыл свое имя, а ведьма подарила ему новое – Темен. Только у всех были очень короткие, неприхотливые имена и его окликали просто – Тем. Мальчик сразу забыл свой родной язык, а со временем и свою мать. У него появилась новая семья, новая мать и много братьев. Да, все они теперь братья и ее дети – так объявила Урка и приказала называть себя не иначе как «матушка Урка» или «жрица».
