Случилось так, что двадцать пятого января две тысячи … —десят третьего года я, как и еще несколько студентов Санкт-Петербурга, оказался участником весьма интересного мероприятия. Оное состоялось в старом доме по Малому проспекту на Васильевском острове, недалеко от Смоленского кладбища, в квартире тринадцать.
С недавних пор здесь собирается кружок любителей философии и истории науки, который вынужденно ушел в подполье, так как официально подобные сообщества оказались под запретом. С тех пор, как церковь вернули в лоно государства, научная и инженерная доктрины существенно изменились. Уже в девятнадцатом году в тогда еще мощной Америке проводились съезды сторонников теории плоской Земли. Затем они основали университет, постепенно – почуяв немалые денежные вливания – к ним стали примыкать и профессионалы. Кто бы знал, что начался Великий Закат. Со временем все научные теории объявили не более, чем частными воззрениями на устройство мира без каких-либо претензий на истинность, а инженерию – искусством расположения вещей, чтобы привести их во взаимодействие для получения нужного эффекта. Многие книги и материалы по истории и философии науки в библиотеках и глобальных сетях, написанные аж до начала нашего века, пополнили «списки нежелательных», запрещенных к публичному доступу. Нынче не найти труды таких авторитетов, как Кудрявцев, Спасский, Вульфиус или Дмитриев. Что касается западных авторов, за их прочтение теперь и в тюрьму можно угодить. Те, кто не боятся последствий, проводят различные собрания и мероприятия нелегально, как правило, на квартирах. Одним из них и является герой моего повествования, наш уважаемый учитель – синьор Денис. Несмотря на преклонный возраст, он вполне деятельный старикан с чувством юмора и очень хорошей памятью.
Да простит читатель мою забывчивость. Разрешите представиться: Массимо Скарпе, магистр педагогики Санкт-Петербургского Педагогического университета. Родом из Италии, из римского района Ponte, с улицы vicolo Sugarelli, что с одной стороны выходит на via Giulia, а с другой – via dei Banchi Vecchi. В Северную Венецию приехал за хорошим образованием, хочу стать учителем. У меня на родине, после распада Евросоюза, что приключился лет двадцать назад, с образованием стало совсем плохо, и молодежь потянулась в другие страны. В том числе, Россию. Здесь тоже оказалось не все так просто, особенно с естественными науками, но существенно лучше, чем в старушке-Европе. И вот я стал магистром.
За время пребывания в этом городе я понял – он полон тайн, загадок, мифов и легенд, пропитан духом авантюризма и манит всякого, кто ему доверился, к приключениям.
Однажды здесь, на берегах Невы, произошло событие, о котором я и хочу ныне поведать. Зачем? Прежде всего, чтобы по свежей памяти не забыть. И еще потому, что некоторые вопросы наш мэтр осветил так, как нам и не представлялось. Да и история оказалась весьма любопытной.
Итак, в вечер двадцать пятого января означенного года учитель отмечал девяностолетний юбилей и поведал нам очень необычную историю. В тот мягкий зимний вечер, когда серебристые хлопья снега, чуть вальсируя, укутывали город теплым одеялом, я выбежал из метро «Василеостровская», свернул на Восьмую линию и шмыгнул в подошедший автобус. Уже через несколько минут я звонил в дверь учителя. Открыла Аня, аспирантка медицинского факультета «Большого» университета, мило улыбнулась и слегка встряхнула каштановой челкой. Мы с ней друзья уже несколько лет.
– Привет, Массимо, заходи, – живо, почти шепотом сказала она, оглядываясь, и закрыла дверь.
– Я опоздал?
– Нет, он пока с Олегом Леонидовичем разговаривает.
Я переобулся, снял курточку и засеменил в гостиную. Там находилось человек десять молодежи. Сидели, кто на чем, по периметру комнаты, потолок которой украшала роскошная подлинная лепнина и круглая бронзовая люстра.
В левом углу в кресле с прорезиненными колесами сидел учитель. Седые волосы выдавали некогда богатую шевелюру, положение головы демонстрировало боевой настрой. Рядом стоял высокий мужчина, волосы серебряным серпантином спадали до плеч, а такая же серебряная борода опускалась по грудь. Этот человек – Олег Леонидович, давний друг мэтра, отношения с которым складывались очень непросто. И тем не менее, они друзья. На мой приход учитель отреагировал обращением к Олегу Леонидовичу:
– Олежка, дружище. Помоги мне.
Тот развернул кресло, все обратили взоры на задумчивое, поцарапанное морщинами лицо синьора Дениса.
– Друзья мои. Увы, сегодня далеко не все мои друзья смогли быть. Н… н… но те, кто сегодня здесь – безусловно, мои друзья, – легкое заикание ни в коей мере не мешало и придавало речи шарм.
Оказалось, что все согласны с этим утверждением.
– Я понимаю, время таково, теперь любой день может быть днем… сами понимаете…
