ЧАСТЬ 1. МАША И КОМДИВ (I)
Как-то надевая портупею,
Маша удивилась: “Ёшкин кот,
Почему я в талии худею,
Ну а грудь растет всё, да растет?!”
Падают прям навзничь офицеры,
Генералитет теряет речь,
А сержанты, словно пионеры
Прыгают в костер, и даже в печь!
Надо с этой грудью что-то делать!
Деморализация к чему?
Пишет Маша рапорт между делом
Главному Командующему.
У меня от вашей портупеи
Талия, как трость из камыша…
Так-то так, но я вздохнуть не смею:
Китель из ПэШа, плюс ПэПэШа…
Вы там разберитесь, тары-бары,
Если вам конечно же не лень:
Сделать на резинке шаровары,
Ну и на бретельках, чтоб ремень!
Рапорт принесли с утра Комдиву,
Тот его обнюхал на духи…
Пригласить сюда бы эту диву
И хлебнуть на речке с ней ухи…
Шеф, как на права, сдает экзамен:
“Строго, Марь Васильна, не суди,
Приезжай увидеть всё глазами,
И артподготовку, здесь, пройди.
Тут у нас в штабном учебном центре
Курсы по подгонке портупей,
Вот… а без натуры мы не петрим,
Мыслим без натуры мы тупей.
Мы тебя научим: рыть окопы,
Прятаться от бомб тире гранат,
Штык-ножом подштанники, как штопать,
Как из фляжки пить, чтоб не в умат;
Как до блеска ядерную кнопку
Драить, и случайно не нажать;
Взвесить фронтовую обстановку,
Если вдруг предвидится рожать…”
Маша в шоке! Что он позволяет?
Крыс штабных бумажный крысолов!
Он и службы толком-то не знает,
Бред, и у меня внутри нет слов!
Машу потрясло слегка-немножко,
Думает: а фигля мне терять?
Сунула в сапог стальную ложку,
Если что – в лобешник, и линять.
С грудью этой надо что-то делать?!
Гибнет на плацу гвардейский полк.
Сзади рой десантников умелых,
Где-то на опушке воет волк.
Села в бронепоезд наша Маша
В роще на перроне запасном,
В полночь заступила третья стража,
И уснула Маша сладким сном…
И приснился ангел ей, хранитель,
Статный молодой кавалергард,
Девичьих сердечек обольститель,
В блеске аксельбантов и кокард:
“Нам, Машуля, пофиг все комдивы,
Разные комбриги, и тэдэ.
Мы вдвоем умчимся на Мальдивы
Там есть: и джакузи, и биде.
Там, где ты вздохнешь открытой грудью
В блузке с v-образным декольте,
Там, где про войну ты позабудешь
И тэпэ, Машуля, и тэдэ…”
Утром, на перроне в Беларуси
С музычкой встречал ее Комдив,
Честью поприветствовал Марусю,
Выставил: табак, аперитив.
– Но я не курю герцеговину,
Я предпочитаю беломор…
– Это мы исправим, а к почину
Вот тебе герцеговина-флор.
– Да, но я не пью киндзмараули…
– Вот как? Это тоже пустяки,
Выстоишь с недельку в карауле,
Блажь всю эту сдует, как с руки!
Маша поняла: броню стальную
Носиком курносым не пробьешь!
– Что ж, аперитивчика хлебну я,
Да и беломор – как в горле нож.
Только я по части портупеи…
– Знаю, я Маруся, не спеши,
Я с утра при девушках робею,
Я люблю под вечер камыши.
Господи, на что он намекает?!
И проверив ложку в сапоге,
Выпила вино до дна от края,
Маша с папироскою в руке…
Речка в голубых аквамаринах,
Небо в перламутре жемчугов;
Тут же у костра сидит Мария;
Тут лежит Комдив, он варит плов.
– Я тебе скажу к примеру, Маша,
В свой блокнот запишешь, или нет?
В мире нет смелей, чем Раша наша,
Ведь ее боится целый свет!
Негры, папуасы и малайцы,
Весь брюссельско-натовский пакет,
Разные мумбайцы и дубайцы…
В рашен всех тудэй, и весь секрет!
Маша усомнилась, аж привстала:
– Странно, а когда же миру мир?
– Что ты с этим миром всё пристала?
Слаще нам – победы пиру пир!..
В штабе, получи свою награду -
Орден всех доступных степеней.
– Ой, да что Вы, может быть не надо?
Я и так за рашен, за тудэй…
– Только за тудэй чтоб натурально,
А не в скайпе, или по ватсап.
– По ватсап?! Нет, не оригинально, -
Молвит Маша сквозь Комдива храп.
В целом никакой он и не страшный
(Маша рассуждала у костра),
Просто ошалел от дел бумажных,
Вот и зол: от клюва до хвоста.
Надо постирать ему портянки,
"Хуго боссом" голову полить,
Вытрезвить от беспробудной пьянки,
А потом уж можно полюбить…
Машу разместили в самом красном,
Красном, как калина, уголке.
Дали ей посуды всякой разной…
Тут Комдив явился налегке.
То есть: с целой флягою зубровки,
С полутушей зубра на плече.
Машу оценил по обстановке,
В смысле романтических ночей.
– Ты, Маруся, эти папиросы
И зубровку меньше потребляй,
Лучше ешь черешню, абрикосы…
И недолго вечером гуляй.
Тут у нас такие зубры, Маша!..
Только протрубит горнист отбой -
Девушек крадут, и эта кража
Может получиться и с тобой.
Что за жуть он на ночь нагоняет?
Выдворить его? Но он Комдив;
Девушка игрульки продолжает,
Ложку за бюстгальтер заложив…
Хоть “Кавалергарда век недолог…”,
Ночью появился он опять,
Клялся и божился через полог,
Только Маше было что терять:
Там Комдив храпит на раскладушке,
Если он проснется – ей пипец!
Но влекли мальдивские ватрушки,
С перспективой в Ниццу, под венец.
– Кто там у тебя под балдахином? -
Зубром прорычал во сне Комдив…
Чья-то тень мелькнула за гардину,
Ядерный конфликт предотвратив.
– Чудится поди, рассвет уж близок,
Спи, чуть свет лететь тебе в генштаб.
Тот пробормотал, а голос низок:
– Баобаб-без-бабы-баобаб…
Только он заткнулся, как в постели
Рядом уж лежит Кавалергард.
– Кто позволил Вам!? Как Вы посмели?!
Это что за чёрт в колоде карт?!
И очам своим она не верит:
Рядом с ней теперь и вправду Чёрт!
Чёрт с рогами, и с хвостищем зверя,
И с лицом страшней бандитских морд.
