«Я верю и хочу, чтобы за мной верили и другие, что кроме суетного мира преходящих форм есть мир незыблемого покоя истины, мир примирений, куда тянет меня всей душой. Это – моё чувствование и моя вера, моя художественная суть, моё „Я“ художника. Я долго искала тот язык, на котором я могла бы говорить обо всём этом, на котором я могла бы выразить свою любовь и свою веру. Сквозь все извилины принятого ложного художественного воспитания, сквозь реализм моего учителя Репина и шик моих заграничных учителей, сквозь свою личную талантливость, столь враждебную исканию чистых идеалов искусства, добралась я, наконец, до сознания, что в душе моей, рядом с моей любовью и верой – живут совершенно тождественные им линии и краски и что движения и сочетания этих, ближе всего, ближе всякой фотографии, ближе всякой аллегории, могут передавать суть моего двойственного Я. С минуты этого сознания во мне проснулся настоящий художник: я перестала думать символом слова, который в нашем искусстве не может быть символом, а думаю исключительно символом линий и красок».
Марианна Верёвкина