Дверь неожиданно распахнулась. Я вздрогнула от резкого звука. Подняв глаза, я увидела в дверном проёме мощную фигуру старпома. Действуя инстинктивно, я подскочила с кресла, отходя как можно дальше. Мои руки мёртвой хваткой вцепились в достаточно массивную книгу в надежде, что с помощью неё я смогу защититься.
Здесь нужно быть разве что слепым, чтобы не увидеть, насколько Зарен был зол. Его тёмные, до чёртиков пугающие глаза впились в меня. Ох, хорошо, что он не умеет убивать лишь взглядом.
— Я убью тебя, ведьма, — зарычал он и кинулся в мою сторону.
Я успела увернуться и оказаться по другую сторону стола. Стол теперь — единственная разделяющая нас преграда. Я понимала, что это ненадолго, но другого выхода нет. Одна против этого великана я не выстою.
Нужно тянуть время!
— И чем же я тебя так разозлила? — спросила я, невинно хлопая глазами.
— Запудрила голову Эрику и капитану, и теперь думаешь, что сможешь вертеть ими? Не позволю! — взревел он, опираясь руками на стол. Старенький стол заскрипел. Ещё немного, и эта преграда между нами просто развалится.
— Это их выбор! Я не заставляла их, и…
— Думаешь, я позволю запудрить мне мозги, как и им?
Я застыла, смотря на его исполосованное лицо. Эти шрамы, покрывающие большую часть кожи на его лице, добавляли ему ещё более устрашающий вид.
— Хватит обвинять меня чёрт знает в чём! У меня нет никаких коварных планов! Я не…
Договорить я не успела. Неожиданно перепрыгнув через стол, Зарен оказался возле меня. Схватив меня за горло, он прижал меня к стене. Книга выпала из моих рук. Воздуха стало не хватать, и я начала задыхаться. Перед глазами всё поплыло. Я вновь и вновь старалась вдохнуть, но у меня ничего не получалось, как бы я ни старалась.
— Я защищу их, даже если после этого они возненавидят меня.
Неужели я умру, так и не вспомнив ничего из своего прошлого?
За некоторое время до вышеупомянутых событий.
Моя жизнь никогда не была простой. Я выросла в детском доме. Всегда искренне ненавидела своих родителей. Конечно, они ведь посмели бросить новорожденного ребёнка недалеко от мусорного бака в безлюдном месте, обрекая меня на гибель.
К счастью, меня нашли, а поскольку всё это происходило в мае месяце, мне дали соответствующую фамилию — Майская. Я была совсем крохой. Несмотря на тёплую погоду, я умудрилась серьёзно заболеть. Врачи долго боролись за мою жизнь, но им удалось вытащить меня.
Это было похоже на самое настоящее чудо, о котором мне теперь придётся жалеть всю жизнь. Если бы я тогда умерла, то всего того ужаса никогда бы не произошло, и они бы остались в живых.
Сквозь пелену из слёз я смотрела на три могилы самых дорогих людей, которые когда-либо были в моей жизни. Они моя семья – единственная и любимая.
Могла ли я представить, что потеряю их?
Конечно же, нет.
Они ушли так рано…
Аккуратно ступая, подошла к первой могиле и положила на неё цветы. «Лучшей на свете матери, любящей жене и преданной подруге. Вечная память» — именно это было написано на надгробном памятнике моей лучшей подруге Поляковой Лилии Владимировны.
Наша дружба началась ещё в детском доме. Именно там мы с ней познакомились, когда нам было по семь лет. Её родители погибли в аварии. Ей было нелегко, но она не сломалась, не стала озлобленной и не возненавидела мир. Она была такой светлой, чистой, непохожей на других.
Там же, в детском доме, мы с ней встретили Мишку. Его жизнь тоже не баловала. Его мать была законченной алкоголичкой, которой было абсолютно плевать на собственного ребенка. В итоге, её лишили родительских прав.
Три сироты. Три никому не нужных ребенка. Мы были одиноки, но смогли сблизиться и обрести семью, став близкими друг другу людьми.
Дружба Лии и Миши переросла в нечто большее, и они сыграли свадьбу. Мои самые близкие люди были влюблены и так счастливы… Я была безумно рада за них.
Их глаза горели, когда они смотрели друг на друга, и больше всего я хотела, чтобы огонь любви в их глазах никогда не погас.
Сейчас Михаил лежал в могиле недалеко от своей жены, а между ними лежал их маленький сын.
Я никогда не забуду темноволосого мальчишку, для которого я стала любящей крёстной матерью. Максим был самым настоящим ангелом. Немного шальным, но ангелом. Я безумно его любила и люблю до сих пор. Никогда не забуду, как младенцем держала его на руках и клялась, что стану самой лучшей крёстной.
Я нарушила свою клятву. Такую ужасную крёстную ещё поискать надо.
Максиму было шесть, когда он умер, и в его смерти виновата я.
Никогда себе этого не прощу.
Оставив цветы на каждой из могил, я стёрла с лица горькие слёзы, что продолжали катиться из моих глаз.
Я виновата в смерти не только Максима, но и…
Ненавижу себя!
И ненавижу ЕГО. ОН, как и я, виноват в их гибели.
— П-простите меня. Я… я никогда себе не прощу, что была такой глупой. Если бы не я, то… — я замолчала, вновь вытирая слёзы, что никак не хотели перестать течь из глаз. — Три года, как вас не стало, а я только сейчас узнала эту страшную тайну. Теперь я даже не знаю, как с этим жить. Я так виновата перед вами и заслуживаю того, чтобы гореть в аду! Хотя, я уже в аду. Он начался ещё тогда, три года назад. Наверное, мне стоит попросить прощения, но я не буду. Я не заслуживаю даже того, чтобы хоть на мгновение поверить, что вы могли бы меня простить. Просто знайте, несмотря ни на что, я любила и буду любить вас, и остаток жизнь буду гореть в этом аду.
