Что мы ищем и где это находится?
По длинному коридору университетского музея археологии и этнологии, вдоль резных колонн, статуй и старинных портретов шла молодая симпатичная девушка лет двадцати пяти. Девушку звали Мария. Она была младшим научным сотрудником кафедры истории и этнографии Бразильского университета города Сан-Паулу. Мария любила свою профессию, но больше всего любила тот мир, который она изучала.
А изучала она жизнь и быт индейцев северо-восточной части Бразилии.
***
Амазония1 – неведомый дикий край, таинственный и необжитый, с тысячами рек и озер, нескончаемыми лесами, под покровом которых днем также темно, как и ночью. Где-то там, среди проток и болот, под кронами деревьев высотой с 30-этажный небоскреб, живут сотни племен, численность которых порой не превышает и ста человек. Живут без машин, телевизоров и телефонов, по своим правилам, со своими страхами, опасностями, с первобытными легендами, обычаями и ритуалами.
Это их жизнь.
Они по-человечески счастливы. Им ничего не нужно от цивилизации. Главное, чтобы «цивилизация» не приходила к ним, не вырубала деревья и не строила дороги. А так всё нормально – лес прокормит, лес укроет, лес защитит.
Это их земля и их мир…
***
Красный огненный диск уже коснулся крыш домов.
Пылали стекла в оконных рамах, превращаясь из бледно-голубых в темно-пурпурные. По углам за колоннами стали собираться сумерки, поджидая своего часа.
Стук каблучков эхом разносился по пустому зданию.
Мария – невысокая, худенькая, можно сказать, изящная – парила в лучах заходящегося солнца, от которого росли тени гипсовых лучников и метателей копий, игроков в уламу2 и резчиков по камню, жрецов и вождей, мужчин и женщин. Их руки сползали со стен и бежали по мраморному полу, норовя растопыренными негнущимися пальцами схватить девушку за туфельки. Орлиные носы дергались, пухлые губы шевелились, и в такт шагам нёсся ровный тихий шелест голосов: «Остановись, постой с нами, расскажи, как там у вас – у живых?»
На Марии был строгий деловой костюм европейского покроя: пиджак, юбка чуть выше колен и белая блузка с бантом, на котором была приколота брошь в виде красного попугая с желто-синими крыльями и огненно-красным хвостом. Говорят, что амулет с попугаем наделяет его владельца силой огня и великой энергией солнца. Но для Марии это был всего лишь значок – эмблема Национального географического общества.
Девушка остановилась перед резной дверью.
Темные волосы в косой челке качнулись и замерли. На худеньком личике, словно два огромных блюдца, светились счастливые глаза. По-детски розовые губки всё время шевелились, мысленно проговаривая предстоящий диалог. «“Добрый день, профессор!” Он ответит мне: “А, Мария, проходи!” А я ему скажу в ответ: “Вы всё-таки решили отправить меня к ним?”. – Мария покосилась на окна и поправила сама себя: – Всё-таки “Добрый вечер”».
Её рука сжимала саквояж из темно-коричневой кожи.
Мария стояла перед дверью, не решаясь войти в святая святых – в кабинет, где вот уже почти полвека мыслит и творит «Великий Родригес»: так звали за глаза студенты и сотрудники Председателя Национального Географического общества, директора музея археологии и этнологии, профессора этнографии, доктора исторических наук Родригеса Марионни.
Профессор Марионни был научным светилом, монстром этнографии и всего, что казалось южноамериканских индейцев.
Девушка выдохнула и постучала.
– Да, да… Входите, – пробурчал голос за дверью.
Мария переложила портфель в левую руку, правой надавила на витиеватую бронзовую ручку и толкнула тяжелую массивную дверь. Петли протяжно скрипнули, доводчик подхватил дверное полотно и отвел в сторону, впуская девушку в помещение.
На стенах в полумраке уходящего дня висели портреты первооткрывателей страны Красного дерева3 – все усатые, все с бородками, в блестящих латах поверх черных бархатных камзолов и обязательно со шпагой в одной и свитком пергамента в другой руке. Между великими и знаменитыми путешественниками громоздились стеллажи с книгами в потертых переплетах. Отдельную стену занимала огромная карта северо-восточной Амазонии – территории на стыке границ пяти государств: Венесуэлы, Гайаны, Суринама, Гвианы и Бразилии.
В глубине комнаты в окружении рукописей и артефактов4 стоял профессор – невысокий старичок в роговых очках с толстыми линзами и с лихо закрученными усами. Навалившись на стол, он через лупу читал витиеватые надписи на старинной, почерневшей от времени короне. Корона была из оружейной стали, с погнутыми зубцами, местами помятая и оплавленная. В ней чувствовалась некая сила, внушающая трепет и уважение. Это был символ не власти, а скорее могущества.
Подойдя к столу, Мария поздоровалась с Родригесом Марионни:
– Добрый день, профессор, – покраснела она и тихо исправилась, – то есть вечер.
Старичок не придал значения её оговорке. Он оторвался от чтения текста, идущего по ободу короны, и посмотрел на стоящую перед ним девушку.
– А, Мария, я как раз рассматривал ваш экспонат, – он отложил лупу, поправил очки и протянул девушке руку. – Волнуетесь?
– Немного, – Мария почувствовала, как пересохли губы. – Вы всё-таки решили отправить меня к ним?
