© Виктор Кротов, 2017
ISBN 978-5-4483-3679-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Есть правильные родители. Они учат сидеть за столом молча, старательно пережёвывать пищу и не отвлекать внимание на посторонние вещи. Это замечательные, заботливые родители, и я их понимаю и уважаю.
Бывают и неправильные родители, которые забывают про эти простые и важные правила. К таким родителям, к сожалению, относится и автор этой книги. Совестно в этом признаваться, но я очень часто рассказывал своим детям за едой всякие сказки, иногда даже смешные.
Некоторые из этих сказок я записал, чтобы дети и правильных, и неправильных родителей могли бы их прочитать не за столом, а в спокойной обстановке, освободив свой рот от всего, чем можно поперхнуться. В этих сказках часто говорится о чём-то съедобном, но оживлённом сказочной фантазией.
Если какие-нибудь другие неправильные родители вздумают читать эти сказки детям во время еды, я в этом виноват, но не очень. Их вполне можно читать и в любое другое время.
Неправильных родителей я тоже понимаю и уважаю. Ведь они заботятся о том, чтобы детям было интересно жить даже за столом.
Должен ведь аппетит быть приятным!
Путешествие в миску с кашей
Сидел мальчик Эм за кашей. Надо было её съесть.
Но он больше любил путешествовать, чем есть. И отправился Эм в самую глубь каши.
Там жили КАШНЫЕ СИЛЫ. Накинулись они на него, еле отбился. Выбрался Эм обратно и доел кашу.
Теперь КАШНЫЕ СИЛЫ стали его силами и помогали ему, как могли.
Жили-были хлебные крошки. У них были хлебные ножки, хлебные ручки и хлебные щёчки. Всё остальное у них тоже было, тоже всё хлебное.
Крошки жили когда-то в хлебе и крепко держались друг за друга. Но потом по хлебу прошелся ножик и разрезал хлеб на куски. И самые непоседливые крошки высыпались наружу. Сначала они были мягкими, как и в хлебе, но потом подсохли и почерствели. Зато им стало легко кататься по столу куда угодно.
Ещё у хлебных крошек были хлебные кошки. Они были поменьше. У каждой хлебной крошки была своя хлебная кошка, которая всегда бегала за своей хозяйкой. У хлебных кошек были хлебные хвосты и хлебные усы. Всё остальное у них тоже было, тоже всё хлебное.
А у каждой хлебной кошки была своя хлебная мышка. У хлебных мышек были хлебные зубки и всё остальное, тоже хлебное. Каждая хлебная мышка бегала за своей хлебной кошкой и за своей хлебной крошкой. Обычная мышка бегает ОТ кошки, а хлебная мышка наоборот, бегает ЗА хлебной кошкой.
Вот и бегали по столу хлебные крошки, за ними бегали хлебные кошки и хлебные мышки, но не было им от этого особой радости. Хотя они все подсохли и почерствели, но никак не могли забыть те тёплые времена, когда они жили в хлебе. Тогда они были мягкими и дружными, крепко держались друг за друга и мечтали поскорее добраться до человека, чтобы помочь ему жить.
И вдруг самая маленькая, но самая зоркая хлебная мышка заметила у края стола ладошку.
– Гляди, кошка, вон ладошка! – закричала она своей хлебной кошке, подергав её за хлебный хвост.
И хлебная кошка мяукнула своей хлебной крошке:
– Гляди, крошка, там ладошка!
А хлебная крошка побежала, покатилась и спрыгнула в эту ладошку. И другие крошки посыпались за ней. И за каждой хлебной крошкой бежала хлебная кошка. И за каждой хлебной кошкой бежала хлебная мышка. И все они посыпались в подставленную ладошку.
И ладошка наполнилась хлебом. И стала хлебной ладошкой. Она была мягкой и тёплой, так что хлебные крошки, хлебные кошки и хлебные мышки все перемешались и снова почувствовали себя хлебом.
Ладошка подняла всю хлебную компанию, как на лифте, к лицу девочки, стоявшей у стола. Девочка не хотела выбрасывать крошки. Не хотела, чтобы они пропали зря. Но прежде, чем отправить их в рот, она заглянула в свою ладошку, присмотрелась и прошептала:
– Хлебные крошки, хлебные кошки, хлебные мышки…
И хлебный народец отправился помогать человеку жить.
Купил Ваня у какого-то уличного торговца суп для быстрой готовки. В запечатанной тарелке – лёгонький, будто и нет ничего. На крышке написано: «Захоти и открой».
Усмехнулся Ваня и захотел клубничный суп с туньками. Снял крышку – клубничный пар повалил. А туньки были – объедение!
Хотя Ваня и не успел придумать, что это такое.
Варили однажды рис к обеду. Одна Рисинка упала на кухонный стол. Осталась она не сваренной и очень огорчилась.
«Да… Другие рисинки теперь варёные, могут человека питать, – думала она. – А я осталась непитательной. Ведь одну меня никто готовить не станет. Одна я ни на что не гожусь. Кто я теперь? Рисинка, да и только. Вроде как соринка: никому не нужна…»
Вдруг смотрит – рядом ещё кто-то. Вроде бы тоже рисинка. Вернее, РИСИНА, очень уж она великанская. Белая, продолговатая и твёрдая. Тоже не варёная, видно.
Окликнула Рисинка великанскую рисину:
– Привет, рисина. Откуда ты такая огромная?
– Вовсе я не рисина, – слышит в ответ.
– Ты же белая и продолговатая. Как же не рисина?
– Так, не рисина.
– Ну а кто?
– Яйцо, вот кто.
– А что ты умеешь?
– Вылупляться! – закричало яйцо, затрещало и лопнуло.
И вот рядом с Рисинкой стоит большая жёлтая птица. А вокруг валяются белые скорлупки.
