ГЛАВА 40
– Вам там письмо пришло, лежит на проходной! – крикнула очкастая вахтерша мне в спину, едва я пересек линию заводских ворот и миновал проходную.
– Спасибо, хорошо, щас заберу, – обернулся я, кивнул и пошел в офис. «Ни здрась-те, ни до свидания!» – подумал я злясь. Тетка стояла и смолила сигарету, скрестив важно руки то ли на уже заметном животе, то ли на крупной груди, лежащей на этом самом жи-воте. Хотелось подойти и затолкать сигарету ей в рот. Я никак не мог смириться с цинич-ностью человеческого поведения. «Мазды» не было. Время чуть перевалило за девять, я пришел первым. Включил чайник и пошел обратно за письмом к проходной. Толкнул дверь домика. «Боже, какая вонь!» – пронеслось в моей голове. В тесном коридорчике в дальнем углу стояло ведро и таз, доверху наполненные какой-то серой отвратительной жижей – едой для сторожевых собак. Жижа, смесь разных каш непонятно с чем, источала тошнотворный запах. Желудок среагировал позывом. Я задержал дыхание, толкнул дверь в комнату, нырнул в нее и закрыл дверь за собой, инстинктивно желая не пустить ужас-ный запах следом. Вахтерша сидела за столом перед раскрытой книгой, не поворачиваясь ко мне, закрыла книгу, подвинула по столу мне конверт.
– Ага, спасибо! – произнес я, считал взглядом название книги – «Преступление и наказание» и пулей выскочил с зажатым дыханием на улицу. Свежий воздух показался наркотическим дурманом, я втянул его насколько смог глубоко и потопал в офис. Через десять минут прибыли все – пришел Сеня с сыном, подъехала под окно «газель» Пети, и следом «мазда».
– Привет! – выпалила Вера, первой войдя в офис, хлопнула по моей выставленной ладони своей. – Оп-па! Какие дела, что новенького?
– Да все по-старенькому… письмо, вот, на проходной забрал… – сказал я, зевнул и потянулся в кресле за столом, пожал протянутую Сергеем руку, добавил ему. – Не здоро-вается, прикинь!? Вот сука!
– Кто? Эта? – кивнул Сергей в сторону проходной. – Увлеченная Достоевским!?
– Ха!! – откинулся я в кресле. – Ты тоже видел эту книгу!!??
– Ну, я как-то зашел туда к ней, а там… Достоевский! – Сергей развел руками, гово-ря жестом – куда же нам сирым против такого – добавил с налетом презрения. – Такие вот у нас книги вахтерши читают!
– А я просто щас захожу! – начал я отвечать больше на вопрос во взгляде Веры. – Чтоб письмо взять, а у этой… – я хмыкнул – …«Увлеченной Достоевским», лежит книга на столе! «Преступление и наказание»! Ну и Серый, оказывается, тоже видел ее!
– Ааа… – протянула Вера. – Ну… что тут скажешь! Нам далеко до нее!
– Ну, книга-то хорошая… – сказал я философски, улыбнулся и закончил желчно. – Только эта баба – овца сраная! «Увлеченная Достоевским…»
– Роман все переживает, что какая-то баба с ним не здоровается! – сказал Сергей жене, повернул голову ко мне и с нажимом произнес. – Роман!! Да насри ты на нее!! Бу-дешь еще из-за какой-то дуры переживать! Она сидит там в своей будке вонючей с этими собаками и до старости будет там сидеть! Ей просто обидно за жизнь, вот она и рада тебе штырь засунуть, чтоб ты подергался! Не обращай внимания!
– Бля, как же там воняет! – кивнул я. – Это пиздец! Как они там целыми днями си-дят, я ума не приложу…
– Ой, да, пахнет там жуть, конечно… – сказала Вера, усаживаясь в кресло и запуская компьютер, даже инстинктивно поднесла руку к носу, будто закрываясь.
– А ты читал эту книгу? – весело посмотрел на меня Сергей, заканчивая копаться в своем портфеле, пихая его на полку вниз шкафа и грузно усаживаясь в кресло у двери.
– Читал, конечно! – сказал я. – Да это ж школьная программа, Серый! Ее в школе все проходили!
– Ааа… – протянул напарник без удовольствия, убрав улыбку с лица.
Зазвонил офисный телефон.
– Да, алло, – взял я трубку.
– Здравствуйте, а Верочку можно! – произнес чуть шепелявящий женский голос. Так случается у пожилых людей, когда зубной протез плохо подобран. Моя улыбка тут же испарилась с лица, я почувствовал, как волна негатива овладела мною и ушла внутрь теле-фонной трубки. Я понял, кто звонит.
– На, это тебя! – произнес я холодно, передав Вере трубку.
– Да, алло, да мам, привет… – произнесла в трубку та.
Я смотрел на Веру и думал, как так вышло, что у такой злой и гадкой матери-одиночки родилась такая замечательная дочь и совершенно никчемный сын-алкоголик? Воображение сразу нарисовало в голове по рассказам Сергея о теще ее нелицеприятный образ – зловредная бабка-неудачница недалекая умом и гадящая всем кругом. Мысленно я безоговорочно принял сторону Сергея и не хотел с этой нехорошей теткой общаться даже по телефону. Вера вернула мне трубку, я тут же избавился от нее, бросив на место.
Началась утренняя рабочая суета – в офис зашел Сеня, получил накладные на пер-вый рейс, и Петя укатил на погрузку. Мы сели за телефон и электронную почту. Звонки, переписка, заказы – все, как обычно. К обеду Вера сделала очередные месячные отчеты за сентябрь. Месяц по продажам почти не уступил августу. Впереди маячили: октябрь, ноябрь – активные продажи инсектицидов от грызунов; декабрь, январь, февраль – самый пик продаж парфюмерии. И соли для ванн, продажи которых уже пошли и должны были нарастать от месяца к месяцу всю зиму, идти на спад с апреля и к концу мая практически полностью остановиться. Летняя кампания закончилась, нас ждала зимняя.
