И вдруг увидел я сон, столь удивительный сон, что захотелось станцевать мне вальс-бостон… Кружилась в танце Любовь среди бескрайних снегов, лишь в лёгком платье, не пугаясь холодов!
Открыв глаза, я уставился в темноту. До восхода солнца казалось ещё далеко. Ночь, широко раскинув тёмные крылья, пока ещё не собиралась отдавать свою власть.
Я встал, и вдруг… очутился посреди змеиного скопища! Гадины переплетались телами, свиваясь в клубки и тут же распадаясь на отдельные особи. В тусклом ночном свете блестели чешуйчатые шкуры. Твари шипели, шуршали и всё время норовили укусить друг друга.
«Откуда тут взялись змеи? – недоумевал я. – Или я всё ещё сплю? И это такой сон?».
Змееголовый обычно один приходит, без свиты. Да и вообще, он скорее ящер, чем змей… А тут такая толпа разом приползла, и каждой твари по паре собралось. Словно в змеиное гнездо попал! На хрена они здесь?
Ну, и где этот Ящер, если это его проделки? Я ведь сплю? Или не сплю? Сплю или не сплю, вот в чём вопрос!
Внезапно тьма сгустилась, и площадка, на которой я стоял, превратилась в арену. Небольшую такую квадратную арену, чем-то напоминающую ринг, наверное. Однако вместо обычных канатов ринг оказался огорожен колючей проволокой, за которой находилось безмерное пустое пространство.
Но нет. Присмотревшись, я увидел: за пределами арены плещется что-то очень неприятное, весьма схожее с болотной жижей или… фекальными массами! Что за странный выверт сознания?
Тем временем змеи расползлись по углам, оставив меня в центре ринга, на клочке свободного пространства. Да уж, тут явно что-то не то. И словно в ответ на мои мысли, разогнав змей, в одном из углов ринга материализовался мой так называемый покровитель. Явление Ящера народу!
Пнув замешкавшуюся рептилию лапой, он тут же осклабился во всю свою зубастую пасть.
– Ну, как тебе твой новый мир?
– В смысле «мой новый мир»? – опешил я от такого начала.
– Тот, который ты выбрал.
– Я выбрал? Ты ж сам мне его выбирал, не я!
– Нет, ты не понял, я показываю тебе твой мир. Тот, фундамент для которого ты заложил на отдельно взятом клочке земли в Африке. Это твой мир, твоё государство, что создал именно ты своими действиями, – и он пнул в мою сторону одну из змей.
Злобно зашипев, та обиженно дёрнула головой и тут же, в полёте, извернулась. На меня, раззявив пасть и истекая смертельной слюной, в буквальном смысле слова летела ядовитая гадина, явно намереваясь укусить. Но я был намного быстрее и, на подлёте сбив тварь, придавил её голову к полу ринга. Змея завертелась, извиваясь и пытаясь выскользнуть из-под ноги, чтобы с наслаждением впрыснуть яд мне в лодыжку.
А вот хрен тебе! Поморщившись, я вдавил ногу в её череп, размозжив его. И тут же, словно по команде, шипящие клубки распались, и из разных углов импровизированного ринга на меня бросились змеи. Этого я никак не ожидал и заметался по арене, ловя и убивая змей или просто отбрасывая от себя. Вот оно как бывает, Михалыч! И это те, которые призваны меня защищать! Впрочем, скольких я зарезал, сколько перерезал…
Нет, разумом я понимал, что, если даже меня укусят, я не умру. Знал, это всё морок или обычный сон. Пусть и не кошмар, но тоже весьма неприятный. Однако ничего с собой поделать не мог: инстинкты оказались сильнее меня! Поэтому отбивался так, словно моей жизни действительно что-то угрожало. Но змей было слишком много, и я начал пропускать укусы, хоть и убил многих. А они всё позли и ползли!
– Ящер, что ты удумал? К чему этот цирк? Объяснись!
Но тот лишь расхохотался, ничего не делая и никак мне не помогая.
Вдруг площадку арены заполонил яркий свет, будто сто рамп скрестили на ней свои лучи. Я аж зажмурился. Да что это за сон, твою мать?! Я вроде просто заснул, и абсолютно ничего не предвещало таких сновидений… Более того, первая часть сна, где Люба танцевала, мне очень даже нравилась!
– Уберите свет! – заорал я.
– Зан, выключи иллюминацию! Вот вечно ты наплевательски относишься к другим, – укорил своего друга Ящер. – Видишь же, нехорошо Мамбе от твоего сияния.
Но, по всегдашней азиатской привычке, вновь возрождённый бог не соблаговолил прислушаться к совету и мерцал почти так же ярко, только немного приглушив своё инфернальное свечение.
Это меня взбесило. Вот любят они проявлять силу, а слабых не любят. Ну, хорошо, сейчас посмотрим.
Ничего больше не говоря и не пытаясь кого-либо упрашивать, я стал водить перед собой руками, складывая их движения в руны отрицания. Ярость просто клокотала во мне, преобразовываясь в энергию и выплёскивая её из кончиков пальцев.
В окружающем меня пространстве постепенно вырисовывались руны развоплощения духов. Наливаясь моей яростью, они становились всё сильнее и вскоре засветились ярче сияния Зана. И чем больше они разгорались, тем слабее становился ореол вокруг бога. Осталось добавить лишь одну руну, и этого восточного деспота разорвёт и отправит обратно туда, откуда он прибыл! Как говорится: я тебя освободил, я же тебя и обратно отправлю. Иного толкования у моих действий не было, и обе сущности это мгновенно поняли.
– Э, хорош! Притормози уже, Мамба, – забеспокоился Змееголовый. – Он раскаивается, сейчас всё будет хорошо.
