Поведай
Закат уснул под тёмной не́гой
Ночи́ вороньего крыла.
Луна холодной жёлто-пе́гой
Хозяйкой по́ небу пошла.
Идёт над миром посреди́не,
И звёздам всем наперебой
На их блестящей паутине
Сияет дымкой голубой.
Мурашек – тьма. Но все же плюс,
Густеет воздух непрогретый.
Его попробовав на вкус,
Цветок, по времени одетый,
Скрутил бутоном лепестки.
А песне, соловьём пропетой,
Не улыбнется вопреки
Тому, что день придёт с победой.
Луны пополни дневники
Своей душевною беседой.
С любой волнительной строки
Раскрой печаль свою. Поведай.
Сумерки
Вечер красками сонными по́лнится,
Понемногу ко тьме привыкая.
Вдалеке очень медленно кло́нится
За черту обозримого края,
Остывая, последнее облако,
Раскаленною ламповой проволокой,
Свет рождать не имеющей силы.
И, лишившись подпитки светила,
Красный тон понемногу теряет.
Так и сталь горяча и треску́ча,
Как сияют закатные тучи,
Пока солнечный пламень пронзает
Их багряно-злати́стую пену,
Драгоценные их телеса.
И податливо древнему плену,
Доверяя луне небеса,
Солнце в царство теней поспеша́ет.
Ночь не жалует праздности света,
И своей темнотой охлаждает
Всё, что ласково было согрето
Исчезающим в сумерках днём.
Звук крыла пролетающей мыши
Не оставит сомнения в том,
Что природа по-прежнему дышит
С частотой завывания сов.
Тише, сердце! Мышление, тише!
У меня всего восемь часов
Разглядеть, что́ лазурного выше.
Даже нет пяти сотен минут!
Как же быть, коли вглубь мирозданья
Бесконечные звёзды зовут?
Тише, ча́янья. Тише, дыханье.
Закат
Взгляни на пла́менные да́ли!
Когда б закатные лучи
Мне сердце так не согревали,
Я б сгинул в холоде ночи́.
На горизонте засияло
Подрозова́той пеленой
Из лёгкой пены одеяло,
И с необъятной глубиной,
Воспламеняющей ресницы,
Клубок мельча́ющего солнца
Лучом, как золочёной спицей,
На окантовку изведётся
Коралловых небесных туч.
Вот что сумел о нём узнать я:
Горящий диск – это сургуч,
Налитый красною печатью
На письмах ласковых от Бога,
Которым каждый – адресат.
У нас у всех одна дорога:
Уйти со временем в закат.
Рассвет
Гореньем солнечной ага́товой короны
Воспламенились о́стовы высоких облаков,
На миг открыв колонны пропило́на*
Небесной кузницы создания миров.
На ней куют зубцы длиною в вечность,
И с каждым взмахом молот всё сильней
Нещадно добавляет быстротечность
Ансамблю из пейни́товых** лучей.
Насыщенный, как яшмовые жилы,
Тот горн рождает и́скры золотые.
Заря янтарным саваном укрыла
Сияющие зла́том расписные
Края пушисто-лёгких сновидений,
Плывущих ветра мановением туда,
Где в цвете нежно-алых отражений
Оттенком пламени становится вода.
Я чувствую дыхание рассвета.
И пульс его, трепещущий во мне
Как дух, ведомый силою Завета,
Рождённый в очищающем огне
Небесной кузницы пылающей рото́нды.
И потому мне нет цветов милей,
Чем в этот ранний час на горизонте
Реальность цвета пламенных углей.
_____________________________
*Пропилон – лицевая часть входа в античный храм, обычно состоящая из колонн.
**Пейнит – драгоценный камень с внутренним красным, огненным переливом. Самый редкий минерал.
Цикл «Дожди»
Перед дождём
Мелькает птичий суетли́во
Балет в преддверии дождя.
Цветы скрываются стыдливо.
Ветра, немного погодя,
Погоде портят настроенье —
Она капризная мадам,
Что не находит утешенья.
Былинка по моим губам
Передаёт касанье лета,
Что всё ещё как будто в силе,
И прошлых губ тепло привета,
Что так же нежно ощутили.