Данное издание представляет собой перевод с санскрита на русский язык трех заключительных книг (16-й, 17-й и 18- й) великого эпоса Древней Индии «Махабхарата»: Маусала-парвы (Книги о побоище на палицах), Махапрастханика-парвы (Книги великого исхода) и Сварга-арохана-парвы (Книги обретения рая).
В Маусала-парве рассказывается о гибели рода ядавов в междуусобном побоище и об уходе Кришны и Баларамы.
В Махапрастханика-парве речь идет об уходе из мира пятерых братьев-пандавов и их общей супруги Драупади. Пандавы гибнут по пути на север, за исключением Юдхиштхиры, который удостаивается чести живым быть вознесенным на небеса.
В Сварга-арохана-парве описывается посмертная участь героев эпоса. Здесь мы можем лицезреть и ужасающие адские пейзажи, и картины лучезарного великолепия рая. Завершается эта книга обширным славословием в адрес «Махабхараты» и в адрес тех людей, которые будут слушать ее и пересказывать другим. Наряду с этим здесь содержатся предписания относительно чтения и пересказа эпоса.
Три последние книги «Махабхараты», как отмечает Г. Ф. Ильин, отличаются большой строгостью формы, сжатостью изложения, а также отсутствием характерного для индийского эпоса многословия, частых повторов, обширных отступлений и вставных эпизодов. Многие исследователи, и среди них П. А. Гринцер, полагают, что эти книги являются более поздними добавлениями, прежде всего семнадцатая и восемнадцатая. В качестве доказательства приводится и тот факт, что в каталоге первой главы первой книги эпоса тринадцатая, семнадцатая и восемнадцатая книги не упомянуты вовсе.
Однако вероятное более позднее происхождение этих текстов, конечно, никоим образом не умоляет их значимости. В них мы находим важные философские моменты: здесь более архаичные идеи неодолимости Времени, вечного возвращения и всевластия Судьбы явно вступают в противоречие с более поздними концепциями кармы и сансары. На примере четвертой, пятой и шестой глав Сварга-арохана-парвы отчетливо видны следы обработки первоначального эпического пласта средствами индуистской метафизики: герои «Махабхараты», оказывается, не просто люди, пусть и люди высшего порядка, стопроцентные аристократы и герои-идеалисты, но и воплощения различных сверхъестественных существ, являвших на земле свои игры, непостижимые разуму простого смертного. После смерти своего физического тела герои более не перевоплощаются, а достигают единства с этими существами. Кроме того, в Сварга-арохана-парве уже чувствуется сильное влияние культа Вишну-Кришны. Основным содержанием эпоса провозглашается прославление деяний этого бога (XVIII.6.93), а главным плодом слушания – достижение его обители (XVIII.6.103).
Ранее Маусала-парва, Махапрастханика-парва и Сварга-арохана-парва переводились на русский язык академиком Б. Л. Смирновым. Отдавая должное труду этого подвижника, следует отметить, что его перевод страдает рядом недостатков.
Во-первых, мне представляется неоправданным переводить «Махабхарату» языком древнерусских былин и сказок, в результате чего местами перевод звучит довольно комично. Так, дворец Кришны Б. Л. Смирнов называет «кремлем» (XVI.1.24), а жен Кришны – «молодушками» (XVI.5, 12). Арджуна у него «богатырь» (XVI. 8, 38), а престарелые женщины царского гарема – «мамки» (XVII.1.28). Дварака в его переводе имеет «кремлевские стены» (XVI.5.8), Юдхиштхира видит в раю Дурьодхану, «окруженного богатырскими знаками» (XVIII.1.5).
Во-вторых, переводчик допускает немало ошибок. Например, слово hariścandra он принимает за два: hari и candra (у Б. Л. Смирнова – Месяц). Сложное слово śula-pāṇinā он переводит «копьеносица», а на самом деле нужно переводить «держащим трезубец в руке», ибо здесь не именительный падеж женского рода, а творительный мужского. В некоторых случаях он оставляет слова без перевода (XVI.1.5; XVI.5.7–9). Полностью неверным является перевод шлок XVI.8.35; XVII.1.40; XVIII.3.33; XVIII.5.8; XVIII.5.58–59).
В-третьих, комментарий к тексту нельзя назвать исчерпывающим, так как многие места, могущие вызвать у читателя вопросы, он оставляет без рассмотрения.
В-четвертых, Б. Л. Смирнов оставляет без перевода шестую главу Маусала-парвы, объясняя это тем, что ее содержание носит чисто ритуалистический характер.
Настоящий перевод трех последних книг «Махабхараты» осуществлен с бомбейского издания эпоса. Перевод снабжен развернутым комментарием и двумя словарями: словарем имен эпических персонажей и словарем предметов и терминов.
В процессе перевода я придерживался следующих принципов:
1. Стихотворный санскритский текст передавать свободным стихом (верлибром), при этом каждой шлоке соответствует отдельное нумеруемое двустишие на русском языке. Сделал я это вопреки уже устоявшейся традиции переводить санскритские стихи литературной прозой, как делали переводчики «Махабхараты» В. И. Кальянов, С. Л. Невелева и Я. В. Васильков, так как считаю, что именно передача белым стихом значительно облегчает восприятие текста читателем. В то же время я являюсь противником использования для перевода санскритских текстов рифмованных силлабо-тонических стихов, так как при этом оригинал значительно искажается и смысл теряется.
