Заросшая зелёным конотопом деревенская улица со времени своего появления не видала такого дива! По её неровностям на малой скорости шёл серебристый автомобиль, чудного вида и низкой посадки. Остановился у палисадника дома, стоявшего на пригорке.
Часть боковой плоскости машины отделилась от корпуса и лепестком посолонь отъехала к крыше: ни дать ни взять – шлем древнего галла, только однокрылый. Козёл у забора медитативно уставился на это явление, настраивая своё виденье в попытке найти сходные образы в одном из девяти миров, доступных ему.
Из нутра невиданного доселе устройства высунулась нога в обувке, в разы превосходившей по стоимости местный сельпо вместе с его содержимым, и прочно, стопой установилась на землю. Обладатель ноги, чуть помедлив, явился тоже. Молодой человек держал в руках коробку.
Оглядев избу с палисадником, парень победно хмыкнул. Несмотря на то, что навигатор за пару километров заглючил, затянув мужским многоголосьем, как допотопное радио, какую-то «голымбу» – он у цели!
Ни с того, ни с сего, картинка в его глазах вдруг дрогнула и затроила. Несколько мгновений струилась, как мираж, и, вдруг, стала отчётливой: вместо избы стоял особнячок в стиле неоклассицизма. Парень успел прочесть на фасадной табличке: «…дом мещанина Чудинова… памятник архитектуры… охраняется…». Через секунду вернулось изображение избы.
Парень мотнул головой: наукообразное мышление явно дало сбой, растерянно перебирая когда-то добытые разумом образцы, но они не давали случившемуся объяснения… Молодость и настрой на выполнение задачи не дали отвлекаться на несущественные вопросы. «…Ни кола и ни двора… только горенка одна…» – пронеслось напоследок в голове у парня, он, уверенно миновав двор и сени, постучал в дверь и зашёл в избу.
– Есть кто?! Здравствуйте! Могу ли найти здесь бабку Манефу?
У печи стояла старушка, умильно сложив руки и наклонив голову набок. Взгляд её лучился и проникал в самое нутро, а голос оказался певучим:
– Поздорову, милок! Я и есть Манефа-то. А ишшо всё гадала: и ково энто к нам ноги по Белу Свету несут?!.. А будто и знаю я тебя, али видела когда?!
– Иван Незнамов. Меня к вам отец привозил после смерти моей матери, прямо из роддома, – и неуверенно добавил, – выхаживать… или в печи допекать?!..
– Де-е-д, а дед?! Ну, ты глянь, как Ванятка-то вымахал: коса сажень в плечах, чернобров, и дюж, и умён, и здоров!
Бабкины напевные слова будто слились в один поток, который плавно потёк на лежанку печи и стал завиваться там воронкой. Словно волна вымывала из-под берега корягу. Поток «вымыл» с печи крепкого на вид деда, который, с неожиданной для старика пружинистой молодцеватостью, спрыгнул с лежанки, точно попав ногами в валенки.
– Иван, говоришь? Да-а-а… Ни дать, ни взять – царевич! Зови меня Дед. – И, крепко пожав молодцу руку, уточнил: – Дело пытаешь, али от дела лытаешь?
Прищурившись и мысленно переформулировав вопрос Деда, Иван бодро перешёл к изложению сути своего приезда:
– Отец велел передать бабке Манефе, в благодарность за неоценимую помощь, подарок, – Иван повертел в руках коробку. – Я здесь затем, чтобы передать вещь и проинструктировать по использованию. И только.
– Уверен? – прищурился Дед.
– Я уверен во всём, что со мной происходит, – снисходительно пояснил молодец.
Дед задорно усмехнулся и легко тряхнул кистью руки: у Ивана поплыло перед глазами, подкосились ноги, и, плавно осев на колено и попытавшись удержать равновесие, он всё же мягко повалился на бок. Лёжа на полу, Иван забавно таращил глаза и моргал, пытаясь навести резкость и осознать то, что произошло.
– И теперь уверен? – наклонился к нему Дед, подавая руку и помогая встать.
– Н-не совсем…
Тут подала голос бабка:
– Ну, полно вам, игруны!.. Пожалуйте к столу. Чего отведать хочешь, Ванюша? Чем тебя попотчевать?
Иван с некоторым усилием собрал взгляд в пучок, обвёл им стол, накрытый скатертью со всевозможными яствами, и подумал: «Самобранка, не иначе…»
Залпом выпив полкорчаги ядрёного прохладного квасу, Иван с интересом воззрился на Деда. Тот, спокойно вымыв руки и ополоснув лицо, утёрся вышитым рушником, поданным бабкой, и уселся во главе стола.
– От отца, небось, отпочковался ужо?!
Несмотря на чёткость и исчерпывающую ёмкость вопроса Деда, сознание Ивана выдало несколько вариаций его понимания, кучу рассуждений на тему «отпочкования от отца», каких-то смыслов, сравнений, аргументов…
Удивившись этому мимоходом, Иван быстро выбрал из всего многообразия самый очевидный, безопасный вариант и ответил:
– Да. Отец трудится в московском исследовательском заведении. И это относительно новая наукоёмкая отрасль в разработке биометрических технологий…
– Чё?! – вдруг встряла с интересом бабка Манефа.
Дед хмуро пояснил:
– Сим-сим, откройся, вот чё! Те, лада моя, тудыть не надоть…
Бабка успокоено вздохнула и подбавила Деду в глиняную миску груздянки погорячее, щедро сдобрив сметаной и зеленью.
Дед, давая Ивану понять, что тот может продолжать, подытожил вышесказанное:
