– Как ты это
делаешь?
– Что именно?
– Дела, щёлкаешь, как орешки, – Элиза внимательно рассматривает в зеркале свои
ресницы.
– Я профессионал, учись, пока я рядом, – я улыбнулась помощнице, дверь лифта открылась,
и мы вышли в просторный, мраморный холл.
– Понимаю, почему все они хотят тебя, – восхищённо вздыхает
Элиза, – если ты берёшься, то обязательно выигрываешь.
Мне бы так.
– Не волнуйся, я же не просто так выбрала тебя в
помощницы, сразу заметила потенциал.
– А этот Вандерберг, видела его лицо,
когда ты выложила перед ним фотографии с его молодой любовницей. От злости он
чуть не съел свой галстук.
– Поделом, не нужно таскаться, когда верная женушка
на кухне готовит ему ужин, – усмехнулась я.
– Ты знаешь, мне ни капельки его не жалко, – семенит за мной Элиза,
на своих коротких ножках, затянутых в черные, давно не модные брюки.
Маленький, но так же
не модный, бесформенный жакет, едва ли украшает. Элиза из той категории
девушек, у которых есть перспектива карьеры и больше ничего. Она умна, начитана,
эрудирована, но совсем не привлекательна для мужчин. Они на неё просто не
смотрят. Потому что там не на что смотреть. Возможно, даже именно поэтому
критерию я выбрала её себе в помощницы, ну и, конечно, из-за её огромного
багажа знаний. Да, в праве она очень начитана.
– Мне тоже его не жаль. Зря он затеял этот суд.
Хотел оставить женщину без отступных, а пришлось поделиться всем, что имеет, – мы спустились по
лестнице здания окружного суда.
– Ты гениально его обставила, – восхищённо произносит
Элиза.
– Не так уж и гениально. В какой-то момент я даже
подумала, уплывут от нас денежки, но он оказался слабаком, всё-таки додавила я
его.
– Я же и говорю, гениально. О, может заглянем, – покосилась Элиза на
другую сторону улицы, где светится огнями бар, – отметим. Большое ведь дело сделали.
Такой развод выиграли. А? – она скорчила смешную, просительную гримасу.
Обычно я не хожу в подобные
заведения, и, честно сказать, не совсем понимаю, что делают там после рабочего
дня все эти люди. Неужели не торопятся домой, к своим семьям?
Хотя. Это Нью-Йорк. Тут
одиноких людей больше, чем семейных. Или это мне так кажется, потому что я
адвокат по разводам.
– Ладно, пошли, но только на полчаса,
не хочу, чтобы Ричард подумал, что я начала захаживать в эти офисные бары, – кивнула на умоляющий
взгляд Элизы.
– А что такого, я часто захожу после работы. Меня
правда никто не ждёт дома, кроме Морисона – моего кота.
Пока рассуждали,
перешли улицу и вошли в бар, сели за стойкой.
Людей полно. Пятница,
ещё не поздний, но вечер. Народ покидает осточертевшие офисы, выплёскивается из
зданий и наполняет бары Манхеттена.
Два Космо, – подняла два пальца
Элиза.
Холёный бармен гордо кивнул.
Через минуту перед нами встали два бокала.
– Надеюсь отдохнуть в эти выходные, – выдохнула Элиза, коснулась губами края бокала и сделала большой
глоток.
– Не расслабляйся, у нас в понедельник
Клементсы.
– О, да, и не лень им делить ложки и вилки, я бы
давно плюнула.
– Нельзя. Там дорогие и ложки, и вилки, и даже
зубочистки, – усмехнулась я и обернулась, кто-то совсем
невежливо толкнул меня плечом.
– Простите, – пробасил мужчина,
встал рядом со мной, почти притулился.
Не люблю вот эти все
обтирания. Поэтому и не хожу в подобные заведения. Тут всегда кто-то трётся.
Сложно мирится, и я не мирюсь.
– Я, конечно, понимаю, что в баре тесно, но не
до такой же степени, – повернулась я к мужчине.
За секунду отметила
волевое лицо, упрямые губы и тёмную челку, упавшую на глаза.
– Я, честно, не хотел вас толкать, – край губы тронула
улыбка.
– Ладно, извинения приняты, – я снова повернулась к
Элизе, её телефон зазвонил.
– Алло, да? Уже иду, скоро буду. Хорошо,
простите, – отключила трубку. – Вот черт, мне нужно идти, соседка звонила,
говорит, Морисон сильно орёт.
– Что? Он что, орёт? – я удивлённо
приподняла бровь.
У меня никогда не было
котов, боялась аллергии у детей. Поэтому про поведение мягких, четвероногих
любимцев мне практически ничего неизвестно. Или известно настолько по минимуму,
что даже практически не считается.
– Бывает и такое, он у меня своеобразный, когда
гулять хочет, – оправдывается Элиза.
– А разве котов не кастрируют? – говорю
то, что слышала когда-то, даже не помню от кого.
– Пока не могу решиться, – допивает коктейль,
ставит на стойку пустой бокал и слезает со стула.
– Ты что, уходишь? – не верю, что она вот так
просто меня бросает.
– Прости, Мари, оставайся. Тем более, у тебя
появилась компания, – кивнула она на мужчину сзади меня.
– Что? Нет… ты о чём… – скорчила я гримасу,
потянулась, чтобы остановить Элизу.
– Всё, я ушла. До понедельника, пока.
За секунду она исчезла
за черными пиджаками, наводнившими бар под завязку.
– Кажется, подруга бросила вас, – услышала я возле уха
мужской голос…
Снова повернулась к
нему. А что остаётся, не сидеть же и не любоваться на полки, полные спиртного. Окружающие
могут подумать, что я пришла сюда в пятницу вечером в одиночестве, чтобы напиться
и подцепить кого-то на ночь.
