Глава 1. Ребёнок, которого не должно быть
Алисса брела по оживлённым улицам, не различая ни единого человеческого лица. Все люди, бредущие навстречу, вровень или позади, были для неё частью огромного назойливого роя. В глубине души зародилась странная неприязнь ко всем, кто окружал её: кто мог от души хохотать над чьими-то шутками, беззаботно попивать кофе и просто радоваться этому дню. Самой Алиссе это было не под силу.
Слёзы катились из глаз беспрерывно. Она оплакивала величайшее горе. Алисса испытывала множество страхов в жизни: страх неопределённости, тревоги за будущее, страх скорбных потерь, смертей и катастроф. Человек, испытывающий страх, мысленно готовит себя к тому, что однажды этот страх может воплотиться в жизнь. И Лисса, будучи готовой и к трагической потере, и к сильнейшему разочарованию, и к финансовому краху, была совершенно шокирована событием, подкравшимся к ней буквально из-за спины, без всякого предупреждения.
Она беременна. Это – всё равно, что удар в спину. Этот удар угодил в самую болезненную точку, да так, что её полностью парализовало. И сердце, и тело, и разум словно окоченели. Она не чувствовала ничего, кроме глубокого горя, и не хотела ничего в жизни так сильно, как избавиться от этого бремени и вновь вернуться к нормальной жизни.
Как она могла забеременеть? Этот вопрос вновь и вновь мелькал в её голове, хотя ответ давно был ясен. Противозачаточные таблетки дали сбой – и это спустя полгода приёма. А ведь у Алиссы и в мыслях не было, что такое возможно. Да, если верить исследованиям, ни один контрацептив не давал стопроцентной гарантии предохранения. Она всё же рассчитывала, что ей удастся избежать невероятного «везения». Но надежды рухнули… увы – как и всегда, она попала в меньшинство.
По версии врача, она забеременела шесть недель назад. Шесть недель! Полтора месяца беременности прошли мимо неё. Она ровным счётом и не замечала до сего дня, что в её теле зарождается чужая жизнь. Если бы не эта внезапная тошнота и отвращение к еде, Алисса и дальше бы пребывала в неведении. И драгоценное время было бы потеряно. К счастью, всё вовремя обнаружилось.
Значит, всё можно исправить.
Дрожащими руками девушка распахнула дверь. Закрыла на замок. Прижалась к холодной стене прихожей.
Она знала: Маркус так просто не оставит этого. Она помнила то выражение лица, то одухотворение, и счастье… Он не выказывал ничего подобного до тех пор, пока не увидел ребёнка и не услышал биение его сердца. Алисса допустила ошибку, позволив ему тогда остаться.
Рука сама собой легла на низ живота – на тот участок, который доктор исследовал своим аппаратом. Было сложно поверить, что внутри её утробы росла новая жизнь. Ещё не было никакой округлости или иного признака, сигнализирующего о зарождении этого существа.
Сказать, что она ненавидела ребёнка внутри, было бы серьёзной ошибкой. Алисса ненавидела сам факт того, что ей пришлось столкнуться с ужасным выбором. Она никогда не хотела становиться матерью и полностью отдавала себе в этом отчёт. Беременность в её случае была чем-то глупым и абсолютно несправедливым.
Впрочем, было бы глупостью отрицать их вину в полной мере. На протяжении последних месяцев они занимались любовью постоянно и совершенно не думали о возможных последствиях. Алисса без труда просчитала время зачатия: скорее всего, это произошло в вечер после похода. Когда на неё напали и похитили, она уже была беременна, пусть даже не догадывалась об этом.
Девушка была так поглощена своими мыслями, что не услышала приближающихся шагов. В дверь постучали – негромко, но требовательно. Она вздрогнула. Смахнула слёзы с глаз.
– Уходи, Маркус, – произнесла она, пытаясь унять дрожь в голосе. – Я не хочу ни о чём разговаривать.
Раздался голос – мягкий и властный одновременно:
– Впусти меня, Алисса.
– Нет. Уходи. Оставь меня в покое.
– Я не оставлю тебя, пока мы всё не обсудим. Я знаю, что ты шокирована и в ужасе. Тебе страшно. И именно поэтому сейчас не время принимать подобные решения.
– Нет, сейчас как раз самое время. Решение принято. И ты ничего не изменишь! – жёстко и бессильно ответила она.
Глаза снова наполнились слезами. Она рухнула на пол и уткнулась в свои колени в беззвучных рыданиях. Маркус не мог ни слышать, ни видеть её. Он ответил резко и запальчиво, не став её щадить.
– Если ты забыла, это и мой ребёнок тоже! И я, как ты, тоже могу принимать решения! И я не позволю тебе просто избавиться от него, понятно?!
В одну злосчастную секунду страх и ужас отступили, сменившись слепой яростью. Алисса подскочила и толкнула дверь с такой силой, что Маркус едва успел удержать её и спасти свою жизнь.
– Ты? Не позволишь мне?! – повторила она. – Кто сказал, что я стану у тебя спрашивать?! И кто дал тебе право принимать решения? Это моё тело, ясно?! И мне решать, что с ним будет! До тех пор, пока женщины вынашивают, рожают и кормят, только они имеют право решать! И я всё решила!
Маркус захлопнул за собой дверь.
– Нет. Это и мой ребёнок тоже, – отрезал он. Серые глаза беспрерывно буравили её.
Алисса едва не задохнулась от возмущения.
– Этого ребёнка вообще не должно было быть! Я же пила таблетки! Никто – ни ты, ни я – не планировал детей! Я сказала тебе честно и прямо, что не хочу становиться матерью, Маркус! Если ты так уж жаждал стать отцом, то почему остался со мной?!
