Приглушённый свет в зале создавал интимный, уютный полумрак. В альковах по периметру, на возвышении, располагались вип-ложи, закреплённые за постоянными клиентами, с мягкими диванчиками и креслами, кнопкой вызова официанта и возможностью отгородиться от остальных ширмой, непроницаемой для взглядов снаружи, но позволявшей гостям наблюдать происходившее в клубе. На ярко освещённом подиуме у шеста томно извивалась стриптизёрша, на которой оставались лишь узенькие блестящие трусики. Полные груди с напряжёнными, торчавшими сосками, тонкая талия, округлые бёдра – танцовщица была хороша. За резинкой белья уже торчала внушительная пачка банкнот. Глаза девушки скользили по залу, оглядывая присутствующих и выбирая среди них того, кто сможет заплатить за приватный танец. И за продолжение после.
За стойкой рядом с подиумом сидели несколько посетителей, среди них и женщины в откровенных, на грани приличия, платьях. С кем-то рядом был спутник, кто-то в одиночестве потягивал коктейль, точно так же оглядывая зал в поисках приключения на ночь. За столиками располагались компании и парочки, и свободных мест почти не осталось. Клуб «Золотая пыль» пользовался высоким спросом, был одним из самых известных в городе, и приглашения сюда мог получить не каждый. Случайных людей здесь практически не бывало.
В одной из лож сидели двое мужчин, неуловимо похожих друг на друга, один постарше – братья Северовы, тёмные маги, державшие власть в городе. Точнее, держал как раз старший, Константин. Без его ведома здесь не могла практиковать ни одна колдунья, ни один мастер не мог открыть свой магазин товаров. Все решения касательно магической стороны жизни города принимались Константином. Даже ведьмы, наиболее своенравные представительницы обладающих даром, вынуждены были согласовывать всё с Константином. Непослушных или тех, кто пытался что-то сделать без разрешения старшего Северова жёстко карали. Тёмного боялись и уважали, и по праву. Серые, равнодушные глаза Константина скользили по гостям, ненадолго задерживаясь на представительницах женского пола. Только вот интереса ни одна из них у мага не вызывала. Он знал, стоит только поманить пальцем, любая с радостью прыгнет к нему в постель, даже напрягаться не надо. Скучно…
– Кажется, тебе строят глазки, – раздался ленивый голос Григория, в котором слышалась насмешка. – Крошка за стойкой.
Взгляд Константина на несколько мгновений остановился на шикарной блондинке в платье с длинным разрезом и глубоким декольте. Под нарядом у неё ничего не было, по крайней мере, бюстгальтера точно. Она смотрела на старшего Северова, чуть прищурив поблёскивающие глаза, и призывно улыбалась, покачивая высокий стакан с коктейлем в изящных пальцах. Костя пожал плечами, отпил виски и отвернулся.
– И что, – бросил он, предпочитая наблюдать за стриптизёршей.
– Не желаешь развлечься? – Григорий поднял бровь. – Ничего так вроде тёлочка.
– Нет настроения, – его собеседник покачал головой. – Тут каждая вторая ничего, и каждая первая будет счастлива уехать сегодня со мной.
– О, что я слышу? – вкрадчиво произнёс Григорий. – Братишка, да ты, никак, пресытился женским вниманием?
– Они все одинаковы, – хмыкнул Константин, вдохнув дым дорогой сигары. – Помаши перед ними толстым кошельком и пообещай власть, богатство и положение, раздвинут ноги как миленькие. Любая из них. Даже если у неё муж есть.
– Уверен, что все женщины такие? – Григорий внимательно наблюдал за братом, попивая бренди.
– Уверен, – отозвался старший Северов. – Особенно обычные, – он усмехнулся. – Считают, что любовник из наших обеспечит им красивую и беззаботную жизнь взамен на постель.
– Хм, – Гриша поболтал в бокале янтарную жидкость. – Я бы не стал так категорично утверждать обо всех женщинах.
Константин покосился на брата, его тёмная бровь поползла вверх, а в глазах мелькнула слабая искра интереса.
– У тебя есть примеры?
– Давай сыграем, брат, – медленно проговорил Григорий и усмехнулся такой же зеркальной усмешкой. – Если за полтора месяца сможешь найти обычную женщину и влюбить в себя до такой степени, что она сама, добровольно попросит тебя провести обряд Подчинения, я соглашусь, что все женщины одинаковые.
