— Нет, не подходите, ааа!
— Заткнись, сука!
Их двое, огромные бугаи идут прямо на меня, и я не успеваю схватится за ручку двери, чтобы убежать от них. На талию ложатся чьи-то цепкие лапы, сжимают до хруста, а после с легкостью отрывают от земли.
Из горла вырывается истошный крик, оцепенение сковывает тело, кровь стынет в жилах, покрываясь острыми шипами льда.
— Помогите, помог….!
Увесистая мужская пощечина мгновенно меня затыкает. Перед глазами все темнеет, к горлу подступает тошнота. Ноги становятся ватными, во рту чувствую привкус металла от явно разбитой губы. Последнее, что вижу — отвратительный серый мешок, который один из амбалов надевает мне на голову, туго затягивая на шее.
—В машину грузи. Едем.
Проваливаюсь в черноту. Густую, противную, тягучую. Кажется, я все же потеряла сознание от того удара, но длится это недолго. Я прихожу в себя от сильных покачиваний, однако подняться не могу.
Мои руки. Кажется, они связаны за спиной также, как и ноги. Чем-то жестким, колючим, царапающим кожу, от чего сразу чувствую жжение. Половина лица словно онемела, жадно хватаю воздух носом, в этом мешке практически нечем дышать.
— Мммм!
Не могу проронить и слова. Из груди вырывается какое-то мычание. Мой рот заклеен, похоже на скотч. Пытаюсь думать логически, хоть это сейчас чертовски трудно. Куда они везут меня, кто они такие, за что…
Первая мысль — ограбление, но нет. Эти амбалы не похожи на простых грабителей, да и с меня нечего взять. Сумку бы забрали и убежали, но она рядом лежит, я чувствую ее ладонью.
Жадно хватаю воздух, подавляя тошноту. В этом мешке ничего не видно, поэтому все что могу — прислушаться к себе. На мне есть одежда, и это хорошо. Простая шерстяная юбка до колен, кофточка и легкая куртка. Ничего необычного, все как у всех. Одна нога босая. Кажется, с меня слетела обувь, когда один из этих бандитов заталкивал меня в машину.
Сглатываю. На шее чувствую свою подвеску с маленьким золотым крестиком. Они могли бы ее забрать, но если грабить меня они не собираются, тогда что…Что им нужно от меня?
Лихорадочно прокручиваю последние недели, дни, часы…это не случайность, эти амбалы уже меня ждали.
— Шах идет?
— Да.
Они почти не говорят, я успеваю услышать лишь несколько слов, которыми эти бандиты перекидываются между собой. Их голоса грубые, жесткие, а у меня слезы наворачиваются от ужаса, и сердце неистово прыгает в груди. Кто такой этот Шах, что им нужно от меня…Что?
Я могла бы орать в голос, реветь и брыкаться, однако решаю не выдавать того, что я давно пришла в себя. Пусть думают, что я еще в отключке и возможно...возможно, я смогу спастись, найти помощь, сбежать от них.
Милиция, приходит в голову первая мысль, но тут же ее отметаю. Мне она уж точно ничем не поможет.
Машина едет где-то полчаса, все это время меня бросает по багажнику, и я чувствую телом каждую кочку, но хуже другое. Мешок на голове. Он почти не пропускает воздуха, шнур на шее очень туго затянут и вскоре я понимаю, что снова отключаюсь, падая в бездну жуткой неизвестности.
— Ааа!
Прихожу в себя резко от дикого холода. Все тело пробирает судорога, а из кончиков волос стекают капли, словно меня только что окатили ледяной водой из ведра.
Открываю глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Они сняли с меня мешок, но от удара мне сложно сразу понять, где я нахожусь. Большая комната, здесь темно и зябко, сыро, желтый свет рассеивается с потолка. Потресканные стены с облезлой штукатуркой, серый бетонный пол. Я лежу прямо на нем и уже чувствую, как кости начинают скрипеть от этого дикого холода.
Кончиком языка пытаюсь коснуться явно разбитой губы, но сделать это не получается, мой рот все еще заклеен.
Дышать тяжело, но плакать я не могу. В теле жуткая слабость и сильно кружится голова. Кажется, меня сильно ударили, малейшее напряжение в лице отзывается болью.
Вздрагиваю, когда кто-то подходит ко мне, рывком сдирает скотч, разрезает веревку на руках. Я тут же хочу подняться, но ладони сильно онемели, поэтому вместо того, чтобы хоть как-то встать, снова падаю на пол в лужу ледяной воды.
— Глянь, как карабкается. Живучая, тварь.
— Епта, лягушка! Ползи, блядь!
Ржут. Громко, едко, пренебрежительно, словно не человек перед ними, не женщина, а просто кусок мяса. Становится жутко. Это никакая не шутка, не дурацкий розыгрыш. Боже, куда я попала.
— Кто вы…что вам нужно от меня?
Поднимаю голову и вижу их лица. Бандитские, дикие, жестокие. Один русый молодой, второй шатен, явно старше. Высокие, крепкие, здоровые мужики. Оба хорошо одеты, изысканно даже, совсем не похоже на дворовых ворюг, но хуже другое: они совсем не скрывают лиц, а это значит не боятся, что я их запомню. Кажется, это плохо, это очень плохо.
Пересиливая себя, все же поднимаюсь, опираясь руками о пол. Сажусь на колени. Мокрая вся, дрожь пробирает тело. Мои длинные волосы сосульками свисают по обе стороны от лица, на запястьях замечаю красные следы от веревки. Кровь выступила. Жжет.
Машинально ищу глазами дверь, окно, выход, которого здесь нет. Только вентиляционная шахта, какие-то трубы…боже, это же подвал.
Вздрагиваю, когда тяжелая металлическая дверь распахивается, а в ней тень стоит. Огромная, мертвенно спокойная, черная. Это он. Шах.
