Я ужасно опаздывал на встречу с отцом. Я взглянул на часы и ускорил шаг, прокладывая себе путь через толпу, заполонившую железнодорожную станцию.
Сегодня был день, которого я ждал целую вечность, день, когда должна была осуществиться моя самая заветная мечта; день, когда я собирался стать официальным преемником своего отца. Наконец-то.
Сколько я себя помнил, я всегда хотел быть похожим на своего отца – сильного и успешного мужчину, каждое слово которого было приказом. Когда я был ребенком, то думал, что каждый мужчина, одетый в костюм и галстук, был «ходячей буквой закона». Я мысленно улыбнулся, оглядывая то, что сегодня было на мне надето – мой самый первый костюм, который казался будто позаимствованным у кого-то. Это был не я, а незнакомец, который был намного мудрее и намного умнее, чем настоящий Уильям Блэр. Я не чувствовал себя ходячей буквой закона, по крайней мере пока. Я все еще чувствовал себя маленьким мальчиком, не уверенным в том, готов ли я делать то, чего от меня ожидала моя семья; я не ощущал, что сегодня именно тот день, я все еще мечтал о великом, и надеялся, что мои мечты в конце концов сбудутся.
Самое смешное во всем этом было то, что до этого самого момента я никогда не задумывался о силе мечты – одной из самых волнительных и загадочных вещей в мире. Мечты подобны коротким историям, которые наши сердца и души пишут для нас. Они заставляют людей совершать удивительные вещи: мотивируют нас, позволяют видеть то, о существовании чего мы даже не подозревали, иными словами, они меняют нас.
Они изменили и меня…
Впервые я пришел в офис своего отца десятилетним мальчиком. Его офис находился в Эмпайр Стейт Билдинг, одном из самых высочайших небоскребов в мире. Я стоял в фойе с широко распахнутыми глазами. Для меня это было как целый новый мир. Никто не обращал внимания на ребенка, который бродил сам по себе, пока один из охранников не подошел ко мне, сказав: «Отличный день для экскурсии, молодой человек, не правда ли?» Он был одет в темно-синюю униформу, из кармана его рубашки свисал значок; согласно удостоверению личности, его звали Милтон. Ему было около двадцати, может быть чуть больше.
– Не знаю, сэр, – ответил я, глядя на него сверху вниз. – Люди приходят сюда на экскурсии?
– Постоянно.
– Я пришел сюда по делу, – сказал я, направляя камеру, которая была у меня в руках, на огромные витражные окна. Я любил фотографию и везде брал с собой камеру. Это был подарок моего отца, моя драгоценная «игрушка» и самый лучший подарок из всех, которые я когда-либо получал. Тогда я был уверен, что фотография станет моей жизнью, но как известно, у жизни всегда свои планы…
– О, правда?
Парень улыбнулся мне, как будто подумал, что я шучу.
– У тебя здесь встреча?
– Да, сэр. Я здесь для того, чтобы увидеться со своим отцом.
Я посмотрел на только что отснятую фотографию, одобрительно кивнул и выключил камеру.
– А кто твой отец?
– Рэндэл Блэр, – ответил я, ощущая гордость.
У парня расширились глаза.
– О… Понятно…
Очевидно, это имя было ему знакомо.
– Ты пришел сюда один? Или ты здесь со своей мамой?
– Меня сюда привез Кристофер, наш водитель. Он сказал мне подняться на пятьдесят третий этаж и попросить секретаря проводить меня в кабинет отца.
– Окей, почему бы мне не пойти с тобой? Ну, знаешь, чтобы убедиться, что ты не заблудишься.
Он снова улыбнулся, на этот раз шире. Могу поспорить, я был первым ребенком, которого Милтон видел здесь, совсем одного, и который сказал, что пришел сюда по делу.
Я равнодушно пожал плечами. Мне казалось, что я достаточно взрослый для того, чтобы самостоятельно найти кабинет своего отца, но я не хотел грубить Милтону, поэтому согласился. В конце концов, это была его работа – обеспечивать безопасность здания и людей.
– Хорошая камера, – сказал он, ожидая, пока лифт откроется на нужном нам этаже. – Ты любишь фотографию?
Я кивнул, улыбнувшись.
– Да, люблю.
– Думаю, именно ты заменишь своего отца, когда он уйдет в отставку, ведь так?
