Большинство людей, приехавших на встречу с Ниро Вулфом, тем более из такой глуши, как Небраска, выглядят озабоченными, но только не этот. С гладкой кожей, внимательными карими глазами и тонким ртом, он даже не выглядел на свой возраст. Впрочем, я знал, сколько ему лет: шестьдесят один. Получив телеграмму от Джеймса Р. Херолда из Омахи, штат Небраска, с просьбой принять его в понедельник днем, я естественно навел о нем справки. Он был единственным владельцем компании, занимающейся оптовой торговлей скобяными изделиями, уважаемым гражданином с состоянием более полумиллиона долларов – отличная перспектива на достойный гонорар, если он действительно попал в беду. Но внешность Джеймса Р. Херолда не оправдала моих ожиданий. Судя по его внешнему виду, он вполне мог прийти за отзывом на новое устройство для обрезки орхидей. Он сидел, небрежно откинувшись на спинку красного кожаного кресла.
– Полагаю, – начал он, – мне стоит объяснить, почему я выбрал именно вас.
– Как вам будет угодно, – пробурчал из-за письменного стола Вулф.
Первые полчаса после ланча он за редкими исключениями предпочитал недовольно бурчать.
Херолд перекинул ногу на ногу:
– Речь идет о моем сыне. Я хочу найти своего сына. Примерно месяц назад я дал объявление в нью-йоркских газетах, установил контакты с полицией Нью-Йорка и… Что-то не так?
– Все так. Продолжайте.
Но что-то явно было не так. Вулф скривился. Сидя за своим столом, я мог смело сказать Херолду, что, если бы его проблема не сулила нам солидный гонорар, он мог бы откланяться прямо сейчас. Посетитель, который однажды употребил в кабинете Вулфа выражение «установил контакты», заплатил за эту привилегию дополнительную тысячу долларов, о чем, правда, не догадывался.
На лице Херолда появилась печать задумчивости, но затем оно снова разгладилось.
– О-о… Вы не любите вмешиваться в дела полиции. Но все в порядке. Я связался лишь с лейтенантом Мёрфи из Бюро по розыску пропавших людей и поместил несколько объявлений в разделе частных объявлений, но все безрезультатно, а моя жена уже начала терять терпение, поэтому я позвонил из Омахи лейтенанту Мёрфи, сказал, что хочу обратиться в частное детективное агентство, и попросил кого-нибудь порекомендовать. Он ответил, что не имеет права, но я при желании могу быть очень настойчивым, и он назвал вашу фамилию. При этом он сказал, что лично от вас в поиске пропавших людей будет мало пользы, так как вы слишком толстый и ленивый, но у вас есть двое сотрудников – Арчи Гудвин и Сол Пензер, – которые считаются лучшими в таких делах. Потому я и отправил телеграмму с просьбой принять меня.
Вулф хмыкнул и показал на меня пальцем:
– Это мистер Гудвин. Расскажите ему о вашей проблеме.
– Он ваш сотрудник?
– Да. Мой личный помощник.
– Тогда я все расскажу вам. Предпочитаю иметь дело с руководством. Пол – мой единственный сын. Кроме него, у меня еще две дочери. Когда он окончил Университет Небраски, я ввел его в свой бизнес: оптовую торговлю скобяными изделиями. Это было в тысяча девятьсот сорок пятом, одиннадцать лет назад. В колледже он был слегка необузданным, но я надеялся, что с годами он образумится. Напрасно. Он украл у нашей фирмы двадцать шесть тысяч долларов, и я дал ему пинка под зад. – Тонкие губы мистера Херолда стали еще тоньше. – Выгнал его с работы и из дома. Он покинул Омаху и как в воду канул. Я не желал его больше видеть, но теперь хочу, и моя жена тоже. Месяц назад, восьмого марта, я узнал, что он не брал этих денег. Я выяснил, кто это сделал, и получил веские доказательства. С этим делом я разобрался, вор получит по заслугам, и теперь я хочу найти сына. – Он достал из кармана большой конверт, что-то вынул оттуда и поднялся с места. – Вот его фотография, сделанная девятнадцатого июня тысяча девятьсот сорок пятого года. Самая последняя, что у меня есть. – Он вручил одно фото и мне тоже. – У меня шесть таких, и, если нужно, я могу сделать еще. – Затем он вернулся к креслу и снова сел. – С ним обошлись несправедливо, и я хочу расставить точки над «i». Мне не за что извиняться, ведь в то время все указывало на то, что деньги взял именно он. Но теперь, когда я знаю, что это не так, мне нужно его найти. Моя жена уже начинает терять терпение.
На фото был круглолицый паренек с ямочкой на подбородке в мантии и академической шапочке. Никакого видимого сходства с отцом. Что касается папаши, он явно был лишен сантиментов. Можно было сказать, что он хорошо держится в данных обстоятельствах, а можно было сказать, что в его жилах течет рыбья кровь. Причем скорее последнее.
Вулф уронил фотографию на столешницу.
– Значит, – пробормотал он, – вы полагаете, что он в Нью-Йорке. С чего вы это взяли?
– А с того, что каждый год жена и дочери получают от него открытки на день рождения. Ну вы знаете, поздравительные открытки. Я всю дорогу подозревал, что моя жена с ним переписывается, но она это отрицает. Говорит, с удовольствием бы написала ему, но он не дал ей своего адреса. Посылал только открытки, и на них стоял почтовый штемпель Нью-Йорка.
