В этот мексиканский ресторан, что на Петроградской стороне, первая персона нашего повествования заходила редко. Персона эта являлась мужчиной в том возрасте, когда случайные прохожие еще обращаются к тебе не иначе как «молодой человек».
Мужчина был подтянут и резок. В двадцатых годах его могли бы запросто задержать на улице как бывшего офицера. Мужчина любил тихие и уютные кафе, и в этом мексиканском заведении ему не слишком нравилось, поскольку подобные места, вне зависимости от таланта дизайнера, все равно напоминали ему банкетные залы. С той лишь разницей, что былые наглаженные ВИА сменились на искусственно расхлябанных диджеев. Кроме того, здесь всегда имелся шанс запросто угодить на тусовку неизвестно чьих ухоженных детенышей, шумно демонстрирующих окружающим свое умение лихо распоряжаться родительскими деньгами. А наш герой (хотя, если разобраться, какой он, на фиг, герой?) всегда зарабатывал сам. Каким образом – это дело другое. Пожалуй, его заработок можно было охарактеризовать фразой, которую мужчина в молодости услыхал от одного солидного арестованного. Тогда, помнится, он грозно спросил: «У вас есть алиби?» И арестованный в ответ радостно кивнул: «Разумеется! А вам в какой валюте?..»
Впрочем, для предстоящей встречи заведение вполне подходило. Здешние официанты его не знали, а камера видеонаблюдения была всего одна, да и та на входе. Так что если самому не упереться в нее взглядом, а зайти, как бы оглядываясь на припаркованную машину, то лица на записи будет не рассмотреть. На самом деле мужчина отлично знал, что никто никакую камеру просматривать не будет, но мыслил верно и старорежимно – если ты и в ванной при входе жены будешь переворачивать телепрограммку, то в нужный момент на твоем рабочем столе всегда будет перевернуто то, что захочет подсмотреть твой соперник…
До закрытия ресторана оставалось чуть больше часа, посетителей в зале почти не было. Мужчина обратился к официантке, которая несла на подносе два матэ для сидящих у аквариума парня с девушкой:
– Где тут у вас столик с розеткой? Вернее, рядом с оной? Мне бы компьютер подключить…
– Вроде второй справа, у окна. Присаживайтесь, пожалуйста, я сейчас подойду, – ответила та, указывая рукой.
– Эспрессо захватите, двойной, – бросил он вслед тем корректным тоном, который не советовал медлить или приносить кофе холодным. А затем проурчал, втыкая штепсель в розетку: «Вроде – это у бабки в огороде. А мне нужно в самый аккурат».
Кстати, официанты (если, конечно, они хорошие официанты) мгновенно улавливают и настроение, и внутреннюю крепость посетителей. Девушка не сформулировала этого про себя, но почувствовала, что зашедший в столь поздний час человек в себе очень уверен и, судя по всему, не без основания.
Усевшись, мужчина еще раз оглянулся вокруг, проверяясь на предмет наличия камер – ничего не поделаешь, образ жизни вырабатывает привычки, которые со временем настолько врезаются в подсознание, что уже начинают напоминать инстинкты. Порой эти инстинкты раздражают, обещая превратиться в манию. Впрочем, увидеть эти особенности поведения может только такой же профессионал: воевавший всегда почует воевавшего, а для всех остальных он будет выглядеть совершенно естественно. Для большинства людей вообще все выглядит совершенно естественно, пока не выстрелили над ухом…
Включая ноутбук, мужчина как бы случайно уронил на пол зажигалку. Поднимая ее, он нагнулся и успел бросить взгляд на обратную сторону столешницы – нет ли микрофонов? Совершив сей маневр, он сам себе слегка улыбнулся – маразм, конечно, но куда денешься? Зато теперь он был внутренне спокоен. А это важно.
Этот его жест не ускользнул от внимания в одиночестве сидящего за самым дальним столиком молодого парня лет двадцати пяти. «Чего это он? Проверяется, что ли?» – машинально подумал парень, который по роду своей деятельности в подобных вещах кое-что соображал. От нечего делать он наблюдал за новым посетителем с того момента, как тот перешагнул порог заведения, и сам для себя окрестил его «манерным дядькой». И действительно, с одной стороны, мужчина был одет весьма демократично. Так, знаете, рабочий вариант: джинсы, легкая вельветовая куртка, мокасины. Но с другой – было заметно, что вещи дорогие.
Меж тем официантка, улыбаясь, принесла кофе. Пусть это была всего лишь рабочая улыбка в дорогом ресторане, но все равно смотреть на нее и мужчине, и наблюдавшему за ними парню было приятно. Официантки же, как известно, всегда смотрят на клиентов с точки зрения возможных чаевых. А в данном случае, судя по внешнему виду, чаевые вполне могли иметь место.
Ничего примечательного во внешнем поведении припозднившегося посетителя более не обнаружилось, а потому офицер милиции, водитель оперативной машины наружки Паша Козырев (а это был он) потерял к нему интерес. Во-первых, в столь поздний час Паша находился здесь не по службе. Во-вторых, был он если не пьян, то, как минимум, крепко выпивши. И, наконец, у него и без того имелось о чем подумать и поразмышлять. Например, на кой черт он поперся в такое дорогущее заведение, где за пару часов спустил весьма серьезную для себя сумму?..
