Я всегда ненавидела секс. Отдельно от отношений, как упражнение, отбивание номера – да с чего это вдруг я буду сливаться с тобой в экстазе, я тебя не люблю! Не понимаю, вечно мучилась, объясняя, да что тут объяснять, глупо. Или еще говорят: это поможет снять стресс, я зайду к тебе? Смеялась в ответ, будто шутку услышала, вместо того чтоб по морде дать. Но нужно же остаться друзьями.
Пришли новые люди, выросли поколения тех, кто считает это нормальным. Виртуальные игры, примочки, насадки, секс в законе и отдельно от любви.
С Алексеем случай счастливый, так закрутилось сразу, слова вымолвить не успела, да и зачем слова? Там любовь и страсть, счастье и смерть воедино. Не бывает «как в кино», как в кино – это страшно, концовка непременно трагическая. Два года полета, потом два года волчицей выла, Алексея оплакивала, провал в памяти и конец истории.
С Виктором мы собеседники скорее, это было спасением, чудом из ямы выбралась, и Машенька теперь первые осмысленные фразы осваивает, дочка. Вот дочка – это совершенно неожиданный поворот. Но тоже вначале казалось, что чувства, рванулась к нему во Владивосток искренне – и снова, как с Алексеем, события со сверхзвуковой скоростью завертелись, метнуло друг к другу, как двух бабочек из тьмы на фонарь, мы оба искренни, все на порыве, на восхитительной ноте восторга. Наверное, это было высокое «ля».
Заботы, заботы, заботы. И родители его здесь, а Виктор всю жизнь посвятил родителям, как Рита сразу не сообразила, что в Звездограде акценты постепенно перенесутся с их сложных отношений на опеку тех, кого он привык опекать, плюс Машенька практически на нем. Муж, отец и сын в одном флаконе, то есть в одном лице. Святой Виктор Прилуцкий, а я – недостойная его нравственной высоты жена. Исследую новые области человеческого сознания. Тайком и в свободное от семейных обязаностей время.
Но с другой стороны, загородный дом мною куплен, материальное обеспечение опять-таки на мне, спасибо Алексею, финансовых затруднений я не испытываю. Как повернулось!.. наша с тобой дочка родилась не от тебя, а от переводчика с французского и английского, из Владивостока переместившегося в Звездоград, он пулей прилетел твое, Алексей, место занять. И никакого желания с ним спать я не испытываю уже целый год, с тобой мне и в голову не приходило, что чувственность – это не обязательно. Что сексуальных отношений не существует, это Лакан сказал. Да, с тобой это чувственное, а не сексуальное. Дрожь во всем теле, когда ты ко мне прикасался. Такое раз в жизни бывает, да второй раз и не перенесешь. Я раньше думала, что любовь кончается смертью, ну как у Шекспира, там любовники не выживают. Вот у меня любовь и закончилась смертью, только не нашей общей, как положено бы, а твоей. Я осталась, я выжила – а зачем?..
Глупости какие в голове, я же мама маленькой девочки, первым словом которой было слово «эппл», она ровно в годик его произнесла, вперившись в серебристый ноут, я делала правки к какой-то главе, а она вошла и целых три раза повторила слово! Я заканчиваю книгу, которая мне с таким трудом давалась, чуть до нервного срыва не довела… у меня отличный ироничный муж, прекрасная большая семья… – и нечего придумывать!
Но мы же ведь и правда собеседники, а помнишь, Виктория Константиновна, завкафедрой философии, курс эстетики, повторяла: никогда не делайте из мужа собеседника! Мы с ней дружили, странная дружба студентки и амбициозной молодой профессорши, разница в возрасте восемь лет всего, и так у нее забавно звучала фраза насчет собеседника. Сигарета непременная в пальцах и шлейф французских духов, когда она шла по коридору… – Рита и одергивала себя, и одобряла. Одновременно, как всегда.
Сейчас я въеду в ворота, заглушу мотор и не выбегу, стремительно хлопнув дверцей, нет. Я минут пять буду настраиваться, потом тихонько слезу с сиденья машины, стараясь не хлопать дверцей с шумом… и в доме первое, что увидится, это не распахнутые Машкины глазищи мне навстречу, а осуждающий с невымолвленным «где была?» взгляд Виктора, тоже навстречу мне. Он уверен, по-моему, что я всегда виновата. Ну да, его мама посвящала жизнь мужу. Таисия Ивановна, божий невъебенный одуванчик, привычно хлопочущая вокруг Леонида Афанасьевича, а вовсе не занятая Машкой, как когда-то договаривались. И по их замыслу я должна 24/7 кудахтать вокруг дружной четы Прилуцких, или, как Виктор говорит, я не требую твоего внимания, но хоть дочкой ты могла бы заниматься? Он ведь и раньше подсмеивался над моими книгами, почему я не заметила вовремя. Менсплейнинг это называется, как я теперь знаю. Высокомерное и ироническое отношение к женским занятиям, отказ воспринимать всерьез мои идеи. Ладно, это мелочи, но мы совершенно разные люди. Он милый и добрый, конечно. Умница и много занимается Машенькой, в отличие от меня. Господи, как же он меня раздражает, ну вот причины нет, а бесит дико!
Рита вошла в холл, поставила сумку и – ну да, Виктор метнул на нее приветственный взгляд, вполне дружелюбный кстати. Я снова пытаюсь найти на солнце несуществующие пятнышки. Это я сама его не люблю, оттого собеседником и манипулятором обзываю. Он ни в чем не виноват, только в том, что я его не люблю. Маша сломя голову летит к ней, голые пятки по плитке стучат, ну не носись так, чудо мое, шлепнешься! Но она уже обхватила Ритину ногу и смотрит вверх, с восторгом протягивает зеленую липкую загогулину: видишь, мы с папой из лайма кузнечика слепили, тут еще пластилин добавили, папа сказал, так лучше.
