Дорога петляла меж горных круч. Где-то слева – обрыв, под которым раскинулось целое море сосен и елей. Настоящее зеленое море тайги. Но здесь не обычная тайга, а опасный и неведомый обывателям Лес.
Автобус взревел, преодолевая еще один перевал. И вот известковые вершины остались позади. Чуть ниже, в небольшой долине, а точнее в выемке горного плато, раскинулся Институт.
Вадим узнал его сразу. Пара десятков коттеджей по-прежнему стояли почти в центре поселка ученых. Длинная коробка общежития для сотрудников, парк с редкими деревьями и обломанными тренажерами десятых годов как на детских площадках в городе (Вадим вздохнул, вспомнив канун катастрофы). Научный корпус из серого кирпича. Гаражи. Административное здание. Белое двухэтажное здание Амбулатории и два длинных серых прямоугольника – заброшенный стационар для обитателей Леса. Весь поселок ограждает крепкий забор.
Институт еще жив. Охрана на входе, который прячется не за хлипким шлагбаумом, а за высокими воротами, обитыми жестью.
В этот рейс автобус взял только одного пассажира – внешнего инспектора – то есть Вадима. Охранник зорко сличил фото на удостоверении с лицом Вадима, но, увидев дату рождения, задал привычные по кассирам в Сбербанке вопросы:
«Где вы родились? Ваше отчество».
Опять не верят, сколько ему лет. В отличие от охранника – молодого парня, Вадим был уже совсем взрослым, когда случилась Катастрофа, после которой появился Лес, вернее, его обитатели, которых завезли в тайгу из городов. Из сумасшедших городов… Нет, из объятых безумием городов.
Как давно вывел в своей диссертации Вадим: Гомеостазис Земли не смог более терпеть огромное количество людей с отклонениями в характере и в психике, к тому же зачастую занимающих не подходящие им места. И в результате Катастрофы они уже в полной мере сошли с ума. Произошло самоочищение социально-биологического организма на одной шестой части суши. Правда, реально очищать города и веси от сумасшедших пришлось опять-таки самим людям. Природа, использовав неизведанное до того свое умение, лишь предложив человечеству: «Негодных людей я сделаю окончательно непригодными для совместного существования и работы. А справитесь вы или нет – ваша забота».
И оставшиеся в уме люди справились. Поймали всех более-менее явных сумасшедших и отправили их в лагеря. Так как никаких лагерей уже не хватило бы, их переселили в отдаленные сельские регионы. Такого добра – неиспользованных или заброшенных земель – особенно в результате реформ 90-х – больше всего в Сибири. Так, вечнозеленая тайга – хвойные леса – стали местом обитания новой популяции людей.
Вадим вспоминал пустые гряды улиц – из заброшенных опустевших домов, с темными давно погасшими окнами – как во время второй мировой, которую он видел только в кадрах кинохроники, поскольку родился спустя три десятка лет после ее окончания. Правда, многие многоквартирные дома в городе стали пустыми еще до Катастрофы – из-за хитроумной политики выдавливания населения из благоустроенного жилья путём введения законов и постановлений по оплате за ЖКХ…
Я предупредил министров: Если вы будете продолжать такую политику,
то получите страну дураков. Такой страной легче управлять, но у нее нет будущего.
Сергей Капица
Тропинка привела меня к серому одноэтажному домику. Табличка над дверью гласила: «Менеджер по ментальности». Постучав, я зашел внутрь. В скромном кабинете, отделанном под уныло стандартный евроремонт (словно на дворе стояли еще десятые или нулевые годы), размещался всего один офисный стол, за которым сидел полноватый человек примерно моих лет.
– Мы вас пригласили вот за чем, – начал он непринуждённо. – Мы знаем, что вы, Вадим – писатель. Теперь у нас к вам особое задание. Начну издалека…
Сейчас, когда после гибели советского порядка выросло несколько поколений людей, в глаза не видавших СССР, самое время для создания нового мифа. И вы, Вадим, нам в этом поможете. Старых мифов – например, что в СССР за малейшее выражение собственного мнения расстреливали (распространяя преступления сталинизма на весь советский период вплоть до 91-го года), уже недостаточно. Тем более, то был самозародившийся миф у молодых людей от 88-го года рождения и младше. А нам нужен продуманный, хотя от того и не менее безумный миф.
Итак, вам нужно написать книгу в духе бестселлеров Носовского-Фоменко и их подражателей. Последователи их логики в свое время дошли до идеи, что даже Петра Первого не существовало, его образ сформирован из биографий нескольких исторических личностей; а Наполеон – это романтизированный и облагороженный прообраз Гитлера, – менеджер сделал паузу и выжидающе посмотрел на меня.
Я натужно рассмеялся. Положительно, этот чиновник явно куда-то клонит. Я поддержал разговор:
– Еще году в 2018-м, в блоге одной девчонки доказывалось, что Петербург построен гораздо раньше официальной даты его основания… из-за сходства архитектурного облика исторических зданий нашей северной столицы с дворцами в Италии и других странах Европы. Вот что значит «в детстве книжек не читать»! Ладно. Щас-то еще хуже у нас с народом…
