Она бежала.
Лед обжигал босые ноги. Всегда мягкий снежный покров теперь, словно иглами, колол пятки до крови. Подгибались колени, а легкие болели от рваного морозного дыхания.
Шаг, шаг, шаг и еще один.
Она оглянулась посмотреть, удалось ли ей оторваться, и потеряла равновесие. Попыталась подняться, замерзшие руки плохо слушались. Но медлить было нельзя, потому что Он шел по пятам. Она из последних сил сделала рывок и встала на ноги.
Нужно отдохнуть хотя бы полминуты, чтобы не отключиться. Она привалилась к стволу ближайшей сосны и постаралась дышать ровно. Дыхание дрожало, болел каждый сантиметр тела.
Чуткий слух, несмотря на гул в ушах, уловил хруст снега под тяжелыми ботинками преследователя. Он не торопился, поскольку, она уверена, знал, что далеко здесь не уйти. Мерцающие переливы снежинок на сосновых ветвях будто издевались. Полная луна освещала сугробы между деревьями. Пути не было, спрятаться негде.
Надежды почти не осталось, но она все же пошла дальше – прочь. Бежать уже не хватало сил, она могла лишь уходить в чащу леса. Это лучше, чем сдаться Ему.
Она спрячется, и Он не найдет.
Где-то завыли волки, и она от отчаяния засмеялась. Пусть они сгрызут ее тело, когда все будет кончено.
По щекам покатились горячие слезы, и стало совсем не видно того, что впереди, хотя какой теперь в этом смысл? Лишь бы не назад.
Неожиданно деревья закончились. Она даже не поняла, как это случилось, пока не вышла к лесной прогалине, открывающей вид на горную долину с темным пятном – ледяным озером – посередине.
Она бывала там раньше, и не один раз. Там в любое время года много туристов, но только днем.
Хруст снега стал отчетливее, зазвучал чаще, совсем близко. Она закусила губу, чтобы не разрыдаться от ужаса, и попыталась идти быстрее, проваливаясь в снег.
Оборачиваться было нельзя, иначе пришлось бы признать поражение, а это страшно. Пока она идет и не видит свою смерть, все не так плохо.
Показалось, будто там, вдалеке, меж стволов деревьев на той стороне озера мелькнул луч света, как от большого синего фонаря.
Она глубоко вдохнула и закашлялась. Вдохнула еще раз.
– Помогите! – вышло совсем тихо.
Обреченность вдруг навалилась на плечи, как огромный ледяной валун.
Шаги сзади замедлились. Он уже не охотился – шел по следам жертвы, которая умирает сама.
Снег почему-то оказался прямо перед лицом.
Почувствовала, как волосы сгребают и тянут вверх.
Вскрик.
Красиво: пушистые хлопья снега за большим окном номера, теплое одеяло, долгожданное заслуженное спокойствие.
Рина опустила на пол початую бутылку «Ред Лейбла» и повернулась на бок, помутневшим взором наблюдая за танцем снежных пушинок на улице. Мысли ее так же танцевали, летали, таяли, словно на горячей ладони, утекали в пустоту.
Ей сразу понравился отель, стоило лишь увидеть его со стоянки сквозь окно автобуса. Он был похож на таинственный домик, как в кино: построенный в стиле шале, деревянный, с огромными панорамными окнами, а вокруг – вековые ели, сосны и кедры. Удивительно, но он почти не отличался от фотографий на буклетах, которые ей то и дело подсовывали дома родители. Заснеженные горы, спрятанная под мягким белым покровом долина, уединение и теплый огонь в камине общей гостиной.
Рина вытянула из-под себя белоснежный уголок одеяла и накрыла озябшие плечи. Первое, что она сделала, заселившись в свой номер 11, – в один присест выпила граммов сто виски, пару бутылок которого предусмотрительно захватила с собой, и теперь чувствовала себя наконец как надо. Ей было мало, но она не могла взять больше, и приходилось экономить.
Была надежда, что в отеле можно хоть что-то купить, но Рина быстро разочаровалась, обнаружив, что «Психологическая программа реабилитации» – это не просто красивое выражение для повышения цены на проживание в «Лесной короне», а вполне себе стойкая позиция руководства. В баре продавали только безалкогольные коктейли, милкшейки, кофе двадцати разных видов и свежевыжатые соки на любой вкус.
Узнав об этом, Рина не на шутку встревожилась: она поняла, что на весь срок реабилитационной программы алкоголя не хватит и нужно будет что-то придумывать.
Она зевнула и достала из заднего кармана джинсов пачку сигарет, вытащила одну, чиркнула зажигалкой и с удовольствием затянулась, выпуская в сторону закрытого окна густую струю сизого дыма. Надо бы проверить, заперта ли дверь, чтобы горничная, не дай бог, не зашла напомнить о красной табличке No smocking! у входа в номер, но Рина чувствовала себя слишком хорошо для этого.
Дома она не могла просто расслабляться и делать что хочется, а здесь, в Горном Алтае, в отеле, расположившемся в глуши, решила позволить себе больше, раз уж согласилась на просьбу родителей поехать на реабилитацию.
Ее мама вычитала в интернете, что в отеле «Лесная корона» в зимние праздники будет вести реабилитационную группу какой-то известный гуру из США. Рина никогда о нем не слышала, но она не очень-то интересовалась подобными вещами, а вот мама… В последние пару лет особенно сильно – с тех пор как ее дочь, однажды вернувшись домой, перестала быть прежним человеком.
