К Пискарёвской земле пролегли все дороги земные
В этот памятный день средь январской густой тишины.
Ленинградцы мои – дорогие, Святые, родные,
Что вам снится сейчас, сквозь гранитные вечные сны…
Мы, конечно же, здесь – ваши правнуки, дети и внуки.
К вам сегодня пришли поклониться до самой земли.
Подвиг ваш не объять, не понять ни единой науке,
Он выходит за грань… вечной тайной израненных плит.
Годы быстро летят, и всё далее в прошлом блокада.
Время мчится вперёд, но Священный огонь не угас.
Нынче в наших сердцах снова бьётся Душа Ленинграда,
ВАШИ Души навек бьются памятью в каждом из нас.
Мы стоим в тишине, как с живыми беседуя с вами,
Надо много сказать, но безудержных слёз не унять.
Может быть, не всегда можно выразить чувства словами.
Лучше просто обнять… Молча. Каждого сердцем обнять…
Оперетта в военной шинели
Посвящаю родному Театру Музыкальной Комедии, проработавшему в блокадном Ленинграде все 900 страшных дней, и светлой памяти моей мамы.
Оперетта!.. Улыбка на милом лице,
Неподвластная прихотям моды.
А ты слушал, мой друг, оперетту в «кольце»
В незабвенные страшные годы?
Ту, что, в тыл не уехав, осталась в огне,
Вместе с нами у стен Ленинграда,
Пережив девятьсот нескончаемых дней
В самом пекле блокадного ада.
Нет, она не громила из пушек врага,
Пулемётным дождём не косила.
Но для нас, как Святыня, была дорога
Вечной музыки дивная сила.
А, быть может, явилась она для души
Тем кусочком блокадного хлеба,
Что позволил с любовью и верой дожить
До счастливого, мирного неба.
Все, познавшие ужас тугого кольца,
Вспоминают «сквозь памяти дюны»,
Как святую надежду вселяла в сердца
Перикола с улыбкою юной,
Как, пронзая бомбёжек отчаянный град,
Золотые аккорды звенели,
И стояла стеной за родной Ленинград
Оперетта в военной шинели…
