I
– «Арктика-9», говорит станция «Белый Мыс». Смените курс, идёте на мель! Как принял? – проговорил спокойно мужчина в тангенту радиостанции, отпустил её кнопку передачи и сделал большой глоток остывшего кофе. – «Арктика-9», я «Белый мыс», смените курс, идёте на мель! – повторил он немного погодя.
Мужчина уже несколько минут наблюдал приближение судна к участку малой глубины на экране компьютера, в надежде что маршрут корабля изменится. Однако тот продолжал двигаться напрямую и без сброса скорости.
– «Арктика-9», приём! – обеспокоенно отставил мужчина кружку на край стола. – Саня, слышишь? – схватил он карманную рацию.
– Да, Тёма, чего хотел? – прошипел динамик в ответ.
– Ледокол на мель посадить решили, – отшутился тот. – Можешь глянуть в бинокль, может сигналы подают о неисправности, вдруг случилось чего? – попросил Артём и продолжил вызывать судно.
– Погоди минуту, – сказал Саня и пропал ненадолго. – Слушай, – вновь донеслось из динамика карманной рации. – Они без навигационных огней идут. Дело то к ночи, да метель начинается, странно это. Видимо и вправду приключилось у них чего.
– По радио не отвечают! – ответил Артём. – У Макса «Воздушка» на ходу? – спросил он у товарища, имея ввиду СВП – судно на воздушной подушке.
– СВП то? Ну да.
– Возьмите ребят, сгоняйте на ней до ледокола, надо бы узнать, что у них там творится.
– Ладно Тёма, но за солярку сам распишешься! – усмехнулся Саня.
– Я по спутнику с большой землёй свяжусь, буду держать их в курсе, – не обращая внимания на комментарий товарища, Артём продолжал ставить задачу. – Как что-то узнаете – доложи, – предупредил он и отложил малую рацию, потянувшись к трубке стационарного спутникового телефона.
II
Метель усиливалась, а световой день уже уступил место сумеркам. Снег неустанно барабанил по окнам «Воздушки», ухудшая обзор. Однако за последние десять минут Максим, Саня и ещё трое полярников уже подобрались вплотную к ледоколу. По крену корабля стало очевидно, что тот уже сел на мель.
– «Арктика-9», – вызвал по рации Саня корабль, название которого большими жёлтыми буквами прочитал на борту. – Слышит кто?
– Никого не видно, – удивился Толя – один из троих полярников, что находились в аэромобиле помимо Сани и Макса.
– Экипаж, наверное, ютятся где-то, прячась от холода? – предположил Никита – второй полярник. – Поэтому же на палубах нет никого? – закончил он неуверенно.
– Может там вообще ни души? – озвучил мнение и Антон – третий полярник. – Поэтому ни света, ни людей на борту…
– Давай ближе к носовой части, посмотрим есть ли кто на мостике, – обратился Саня к Максу, всматриваясь сквозь снежную пелену в безлюдный силуэт ледокола.
Бортовой прожектор аэромобиля, управляемый Толей, рыскал световым пучком по судну, высвечивая пустующие палубы. С одной стороны это помогало разглядеть хоть что-то, а с другой – ещё больше мешало, так как свет, отражённый от нескончаемо падающего снега, мешал всё больше.
– «Арктика-9», есть кто на борту? – из громкоговорителя на корпусе СВП раздался голос Макса, подхваченный и разносимый ветром в сторону корабля. – Наверное из-за метели не слышат, – предположил он, уже обращаясь к мужикам в кабине.
– Тут верёвка же где-то была? – поинтересовался Саня.
– Да, есть, – ответил Макс с вопросительным взглядом.
– Давай тогда к корме, там борт самый низкий, попробуем подняться, – скомандовал Саня и поднёс рацию к лицу. – Тёма, – стал он вызывать станцию «Белый Мыс». – Как слышишь?
– Что там у вас? – прерывисто и еле разборчиво донеслось из динамика рации сквозь щелчки и треск.
– Да чёрт разберёт! – ответил Саня. – Подняться на борт попробуем. Как принял?
Рация же в ответ не выдавала ничего кроме шумящего шелеста пустого эфира и помех.
