Мне не нравится работать ночью. Ночью нужно спать – в крайнем случае отдыхать, – но точно не работать. Одна из главных гадостей профессии журналиста в том, что мероприятие, на которое пришлось тащиться, завершается для тебя позже остальных. Все разошлись, а тебе еще нужно написать о нем.
Хорошо, если можно вернуться домой, упасть и написать утром. Прийти с мероприятия и писать ночью, чтобы опубликовали утром, а потом целый день работать сонным – сомнительное удовольствие.
В тот раз писать сразу же не пришлось. Писать вообще не пришлось. Мой знакомый Руслан, трудящийся начальником в одном из отделов городского УВД, поддался на уговоры и согласился – в нарушение ментовских установок, – чтобы я поехал с опергруппой на задержание бутлегеров. Не то чтобы это было для меня интересно. Редакция отрабатывала контракт с местным производителем водки, и мне поручили написать, какую смертоносную дрянь готовят в подполье. И что, конечно же, лучше купить водку, сделанную легально (далее следует рекламный блок с адресами магазинов). Я же не нашел ничего лучше, чем спрятать рекламу в репортаже с задержания.
Взять бутлегеров решили с почестями: подъехали к их одноэтажной избушке с выключенными фарами, пригласили товарищей в камуфляже, масках и с автоматами, плюс еще один чувак бегал с камерой, записывая видео для следствия.
Задержание стало сюрпризом не только для бутлегеров, но и для ментов, ранее получивших от своего осведомителя сообщение: в доме не просто приторговывают дешевой водкой – там расположен настоящий цех по производству суррогата. Цех действительно был, только производили в нем не водку, а чак-чак. Четверо господ из Средней Азии проявляли аккуратность и, дабы не запачкать одежду во время работы, раздевались, оставляя на себе только подвернутые штаны. Готовили, выгребали из чана и складывали на пол: чак-чак лежал в грязи – по нему буквально ходили, – а потом здесь же фасовали в пластиковые упаковки. И так очень долго. Сладкие азиаты не знали, что их главарь, взявший на себя обязанность клеить на упаковки этикетки и договариваться о сбыте, приторговывал суррогатным алкоголем и был очень болтлив.
Утром я проснулся от звонка Руслана. Дорогой мент был взволнован:
– Смотри какая ситуация… То, что ты вчера видел… об этом писать не нужно, вот что.
– Дипломат ты, Руся, – говорю. – А что не так? По-моему, очень весело было. Я заголовок придумал: «Нелегалы покусились на святое, или Сладкие азиаты делали грязь».
– Я тебе говорю, не надо, – Руслан сменил тон, включив ментовскую бычку. – Сегодня утром уже доложили наверх. Губернатор сказал, типа вы что, хотите нас по миру пустить? Национальный продукт, удар по имиджу региона, никто покупать наш чак-чак не будет и все такое.
– Окей, спасибо тебе в любом случае. – Я прикинул, что потратил полночи вхолостую, почти не спал, а теперь мне не из чего лепить материал. Ладно хоть не стал писать ночью и лег спать сразу, как только приехал.
– Ну я тебе говорил, что не надо, а ты не слушал, – Руслан будто бы утешал меня.
– Ты мне лучше расскажи про каких-нибудь настоящих алкодилеров. Желательно, чтобы еще сами варили. Желательно в больших объемах.
– Посмотрим, – ответил он.
Спать больше не хотелось. Я встал и начал собираться, чтобы пойти в редакцию. Так начинался вторник. Я подумал, что до выходных еще четыре дня, если не запрягут в субботу.
По дороге на работу я объяснил главреду, что давать статью о моей ночной прогулке нельзя. Олеженька, как преданный всему государственному холуй (потому и занимает должность редактора, несмотря на свою тупость и тотальную профнепригодность), отнесся с пониманием. И заявил, что раз текст про контрафакт задерживается, нужно написать другую рекламную статью. Рекламу, как выяснилось, заказала клиника урологии.
«В верхних дыхательных и нижних пихательных органах микробы одинаковые», – шутил мой новый знакомый. Я сидел в кабинете главного врача этой богадельни: напротив – он, справа – компьютер и муляж члена с мошонкой, слева – калькулятор.
– Слушайте, – говорю ему, – вам психологически не тяжело каждый день копаться в чужих гениталиях? – Я решил выиграть конкурс на самый тактичный вопрос года.
– Привыкаешь, – он ответил легко, будто бы не замечая моего хамства. – А вообще маммологам тяжелее.
И правда, думаю. Маммологи – самые несчастные ребята.
Примерно час мы обсуждали, как состояние простаты влияет на яркость оргазма, потом перешли к войне урологов и венерологов – есть, оказывается, и такая. Уролог ругал венерологов за то, что они назначают пациентам с половыми инфекциями лишь таблетки, хотя вывести микробы может только массаж простаты, который, естественно, в его клинике делают лучше всех в городе, а потом снова перешел к теме оргазма.
Я тогда еще подумал: при правильно поставленных вопросах уролог может успешно заменить психоаналитика.
Материал согласовали непривычно быстро, и он вышел на следующий день с заголовком «Сила в простате, или Простые, но сильные рецепты мужского здоровья».
