Мы не могли поступить иначе. Мне позвонила Маша. Она вообще взяла на себя эту ношу, достучаться довсех, до кого только можно. Коротко и по делу сообщила, что произошло, безподробностей. Обозначила время и место мероприятия.
Пришлось матери говорить,что я сдаю билеты и еду в город обучения чуть раньше. Благо поменять удалось безпроблем. Народ хоть и бурчал, но все-таки причина оказалась более чем весомая.
На самом деле желаниемвозвращаться в институт не горел. За эти два года он мне порядком надоел. Хотякак надоел… Когда ты там, то все бесит, преподы по ушам ездят, наряды тупыебесконечные, а когда уезжаешь, дома уже скучно без этой движухи.
В этот раз сессию я сдал стройками. Немудрено, логика давалась мне еще хуже, чем всем остальным. Хотя мнепоказалось, что на экзамене я тупо не попал в струю. Ни списать не смог, ниответить.
Объективно, мне и парашуставить было не за что, но все же… Неожиданно чуть не завалил зачет по физо.Они у нас с огневой каждый семестр. Экзамены будут на пятом курсе.
Я ногу подвернул, когдатри километра бежал. Прям на повороте. У нас спортгородок такой… Не очень, вобщем. Покрытие старое, асфальт. Скользкое. Ну, вот я и не удержался.
Ребята подхватили,дотащили. Сохин пошел договариваться, и физошники уступили. Они-то знали, что явсегда в тройке на курсе пробегал. Ну, бывает, что не везет человеку.
Остаток вроде прошел безпроисшествий. Экзамены сдались, было даже весело пару раз. Квартира, правда,убитая попалась, да жил я с парнем из моего города из третьей группы.
Мы логично пришли квыводу, что так удобнее будет. Все же домой ездить отлично, ему обещали тачкуподогнать родаки после отпуска. Мы в нарядах пару раз стояли вместе в ДП. Какраз после того как Сема из ковша выпал.
Ну и повелось как-то. Садилсяв поезд, и не верилось, что возвращаюсь. Потому что поселилось стойкоеощущение, что я не уезжал. Да и повод очень нерадостный. Но у меня даже и вмыслях не было его задинамить.
Плацкарт был полон орущихдетей и запахов вареных яиц. У меня тоже с собой было, что уж там. Стандартныйнабор: курица, пара огурцов и яйца. Можно было, как на Пасху, устраивать бои.Только что яйца некрашеные.
Поезд курортный, полкаверхняя боковая. Но хоть такая была. Народ, видно, решил с маленькими детьмипоследние денечки лета поймать. Да и в Сочи сейчас бархатный сезон.
Через пару часов пошелпрогуляться. В третьем вагоне неожиданно наткнулся на Аленку нашу. Она сидела иела огурец. Вот это поворот! Незаметно подсел к ней:
— Девушка, а у меня еще ияйца есть. Домашние.
Она подавилась, и пришлосьее по спине пару раз ударить. Когда девушка откашлялась, посмотрела на менявозмущенно. Точно, я и забыл, какая она сварливая, но было поздно:
— Коптев, опять ты со своимюмором! Я думала, ко мне извращенец какой подсел!
Она принялась спешнозакручивать кулек с куриной грудкой и скорлупками от яиц. Я же усмехнулся. Я жене виноват, что у них такое чувство юмора у всех плохое! Девушка спросила:
— Ты тоже, значит, едешь.Удивлена. Наших больше никого не встретил?
Пожал плечами. У нее ещеконфеты лежали сбоку. Бесцеремонно полез за ними, получив удар по руке.
— Хорош! Троглодит. Я тебепару штук дам. Ты в том году в наряде по столовой всю пачку мою сожрал. Я тебязнаю!
— Да я голодный был, Ален,что ты жмотишься? У меня глюкозная недостаточность!
— А ты шути меньше,глядишь, мозг не будет так сильно напрягаться. Достал поджирать все, что в зоневидимости!
Тем не менее пять конфетона мне под нос сунула. В этом вся Аленка. Гундит как бабка старая назавалинке. Не хватает только возгласов: наркоманы-преступники и проститутки. Нона деле добрая девка. Вон, едет вместе со мной на не самое радужноемероприятие.
Засунул пару конфет в ротразом. Я обожал сладкое. Мне даже на день рождения дарили одногруппникиогромный набор сладостей. Кайф! Пережевывая, ответил ей:
— Да хрен знает, кто ещебудет. Я не писал и не звонил особо никому. Сама понимаешь, не каждый вот таксорваться может.
— Ага, знаю. Но, походу,реально почти все будут. Дианка заграницей, и то порывалась. Ей отец денег набилет не дал. Она там рыдала в чате нашем бабском. Даже жалко.
— Ну да, они ж вроде какдрузья. Типа того…
Задумался. Плохо, что Дианкине будет. Мне кажется, она была бы прям вообще кстати. Она эмоциональная,взрывная. Смогла бы отвлечь друга от того, что случилось. Но в любом случаечерез неделю на пары.
— Егор, тебе тоже Машаписала?
— Ага, позавчера. Я ещепереживал, что билет не смогу поменять. Поезд-то почти сутки идет. Ночью стобой приедем, а утром уже того. На мероприятие.
— Да какое таммероприятие… Страшно.
Она обхватила себя руками.И даже гундеть перестала. Просто смотрела перед собой в одну точку ираскачивалась под мерный ход поезда. Я даже растерялся. Никогда не вникал в этуситуацию, но и в стороне не стоял. Попытался поддержать ее:
— Да ладно, Иванова. Тамвсе давно шло к этому. Сама понимаешь. Мне иногда казалось, что он сам реальночувствует.
— Как можно такое чувствовать,Егор?! Это же страшно! Это же самый близкий человек. И такое…
— Да как бы ты сама знала.Там до близости…
— Не нам судить.
Мы оба замолчали. Вотличие от меня, у Алены полка была нижняя обычная. Сидеть можно было спокойно.Сверху спали два мужика, а внизу женщина.
