Глава первая, в которой мы знакомимся с героями
Это было явно не то время, когда солнце, всегда освещающее городок Псефи с нижней точки небосвода, по-особенному было в зените. Напротив, время зенита, или, как называли его местные, «свешта-знамя» уже отгремело в прошлом – ясноцветковом – сезоне. Обычно это был большой, огромный, масштабный праздник, наполненный всевозможными радостями и обрядами. Жители города сбивались в кучу на площади и, садясь в большой круг, грелись под солнцем. Солнце, капризная звезда, наделённая памятью (всё жёлтое наделено памятью – тот же мёд, например), не желало никого греть. Оно желало палить.
Чаще всего праздник превращался в войну. Жители городка отказывались уходить в тень или как-то укрываться от палящих лучей. Солнце же, в свою очередь, в единственный свой ежегодный выход, укрываться облаками, тучками или туманом не желало. Вместо этого оно принималось светить ярко и далеко, истребляя тени даже там, куда свет физически не мог добраться.
Возможно, кожа людей, решивших отметить празднество на площади, не смогла бы пережить такого опыта, но, к счастью, в городе на страже порядка и безопасности стояли ведьмы. Именно ведьмы благодаря своей магии обезвреживали агрессивные солнечные лучи и давали людям прекрасную возможность наслаждаться свешта-знаменем.
Ведьмами становились те девушки, что чувствовали в себе зерно – нет, не зерно бед, а зерно магии. Каждая уважающая себя девица должна была пройти обучение ведьмовству в Шатре, а потом, получив лицензию и сертификат, юное дарование могло вступить в ряды Ведьмовского Союза.
В Союз попадают не все ведьмы – только самые старательные (или самые упёртые). В задачу каждой входит важнейшее правило: никаких мечтаний о славе и богатстве. Союзу нужны исключительно те, кто готов на самопожертвование и бесславную смерть.
Союз. Одно это слово заставляет даже самое крошечное сердечко биться чаще, предвкушать вкус почёта, запах элитного дорогого парфюма, шёлковых накидок, расшитых звёздами, фуражек с драгоценными каменьями и ассиметричных юбок, позволяющих парить. Более того, ведьмам Союза позволяется вмешиваться в дела горожан, направлять их и раздавать непрошенные советы. Многие и идут в Союз только ради этой возможности.
И как об этом можно не мечтать?..
Лира вздохнула, поправила косу, натянула посильнее плоскую соломенную шляпку и, сделав естественный – и всё-таки пафосный – шаг, приблизилась к полкам вплотную.
У неё есть три секунды на то, чтобы рассмотреть все книги как можно пристальнее, а затем схватить ту, которая нужна!
Дольше задерживаться в специализированном отделе для ведьм человеку, не обладающему магией, было бы подозрительно. Стоило хотя бы библиотекарю сказать, что это не Лире нужно.
Ещё одна особенность отдела – тоже, кстати, весьма неприятная, – заключалась в том, что ведьмовские книги были практически нечитабельны для рядового горожанина. Чтобы разобрать надписи на корешках, нужно было учиться языку. Лира языка ведьм не знала, лишь могла отличить его от остальных языков и диалектов. Такого знания явно было мало для обнаружения «той самой» книги.
Библиотекарь начал нервничать и озираться, но Лира сделала вид, что его замешательство совершенно её не касается. Да, она не ведьма, но сейчас её это волновало мало – нужно лишь приглядеться, нужно лишь попытаться найти книгу, которая сможет помочь.
Все корешки один к одному – и среди нет ни намёка на то, что нужно Лире. Можно было бы предположить, что эта книга затесалась где-то между совершенно неважными фолиантами, а может, она прячется где-то на нижних полках – но такая логика совершенно не поможет Лире найти что-либо.
Метнувшись от одного стеллажа к другому, Лира взглядом встретилась с библиотекарем. Неосознанно потянувшись к шляпе, Лира надвинула её на лоб, полями скрывая глаза. Библиотекарь, словно что-то поняв, грузно поднялся со своего места.
Их разделяли несколько метров, заставленных ветвистыми стеллажами – ветви тянулись через все полки, мешая книгам беспрепятственно вытягиваться. Раздвинуть ветви, сделать их гибкими и податливыми могла только рука ведьмы. Ей даже не нужно было ничего говорить, чтобы сухие ветки послушно расступились.
Лира так не умела. Ей срочно нужно было вытащить книгу и не коснуться ветвей – иначе те могли бы сообщить библиотекарю её намерения.
Совсем отчаявшись, Лира беспомощно водила взглядом по полкам, ожидая увидеть нужную книгу каким-то потайным чутьём. Быть может, этот фолиант даст о себе знать самостоятельно, прольёт свет на Лиру, заиграет цветами радуги, чтобы та могла отыскать среди однообразных корешков тот самый, важный.
Время утекало сквозь пальцы, и Лира чувствовала это как никогда чётко. Нутро переворачивалось каждый раз, когда Лира слышала посторонние звуки – будь то шорохи страниц в читальном зале за перегородкой, или шарканье ног.
Внезапно, совершенно растерянная Лира, заметила какое-то движение справа от себя. Вздрогнув, она наткнулась взглядом на ослепительную лавандовую дымку, что переливалась радужными разводами и влажно поблёскивала. Замерев и будто отключившись от мира, Лира внимательно наблюдала за всеми действиями духа – если это можно было назвать действиями.
