СЕРГЕЙ
Все были разбиты и подавлены. Как пережить утрату? Со временем боль притупится, но на данный момент это просто невыносимо. Жизнь так непредсказуема, что никогда не узнаешь, что произойдёт и сколько нам отведено. В нашем случае мы сами себя подвергаем смертельной опасности. Пошли на это осознанно. Мы готовы принять смерть только свою, но никак близких нам людей. Но цепочка связана звеньями и, кто бы и как не принимал свою судьбу, для остальных – это боль и отчаяние. Кто-то посторонний сказал бы: "нужно взять себя в руки и жить дальше". Смерть неизбежна, но утрата невосполнима и это убивает. Эти советы ты слышишь, но не воспринимаешь. Сердце от пустоты сжимается и от этого ещё больнее. Оно истекает кровью внутри, а снаружи слезами пока ты это не примешь, как должное. Но стоит ли принимать это? Некоторые за сутки уже смирились, но я не могу. Я не верю и не принимаю. Это неправда, кто бы что не говорил.
Волков целиком погрузился в себя и отстранился от всех, только с детьми и был, точнее только присутствовал. Он нацепил панцирь и оградил себя от внешнего мира, никого не воспринимая. Сонину мать забрали в больницу в бессознательном состоянии. Сейчас она в сознании, но её накачивают успокоительным, а отец......отец пытается держаться, но выходит очень слабо. Влад постоянно находится с Волковым и детьми. Он пытается достучаться до него, но пока не выходит. Егор постоянно ищет с военными на месте пепелища. Возможно, он тоже не верит в это, но с каждым найденным трупом его надежда угасает. Стефану ещё предстоит разговор с вышестоящими и подозреваю, что простым разговором дело не закончится. Он пренебрёг инструкциями и это может повлекти немалые последствия для него и его карьеры, но морально он готов уже. Черкасов ушёл из больницы и заперся в своём особняке. На звонки наши не отвечает, только с Никой общается иногда. Я сообщил только Андрею новости и он, не дослушав, просто отключился. Я не знаю, что у него происходит, но позвонили его ребята и сообщили, что он закрыл клуб на один вечер точно и больше я звонить ему не стал.
Я подъезжал уже к месту сгоревшего здания и мне позвонила Настя.
– Алло.
– Серёж. – она постоянно плачет, тоже не веря в случившееся. – Я не знаю, что делать с Сашей. Он постоянно молчит и вообще не слышит ничего. Он даже не ест.
– Нужно оставить его в покое. Ему сейчас очень больно и тебе нужно успокоиться.
– Я знаю. – она говорила уже навзрыд. – Но я не знаю, как это сделать. Кирюша задаёт вопросы, но я не знаю, что ему отвечать.
– Придётся врать.
– Но, как врать? Я буду давать ему надежду. А если её нет?
– Не говори так. Я не верю. Я чувствую.
– А если,.......а если ты обманываешь себя? Ты не можешь принять это и обманываешь себя же.
– Нет, я чувствую. Это не может быть просто так. Не может.
– Я не буду убеждать тебя в обратном. Надежда наше всё.
– Постарайся успокоиться.
– Я не могу. – всхлипывала она
– Тише.......тише. – сказал я убаюкивающе. – Подумай о детях. Они нуждаются в тебе. И вам нужно вернуться в Россию.
– Я не поеду пока всё не прояснится.
– Ладно. Оставим пока эту тему.
– Позвони мне.
– Хорошо. – я остановился и услышал крик на месте пепелища, а потом увидел бегущего Егора. – Насть, я позже наберу. Целую.
– Целую. Пока.
Я выскочил из машины и побежал к месту суеты.
– Что случилось? – крикнул я Егору
– Ещё тела нашли.
Егор подскочил раньше меня и, когда я увидел три тела почти рядом лежащие и как угли, мне стало дурно. Не от их вида, а от предположения, что я всё же ошибаюсь. Их начали грузить на носилки и, когда подняли последнее, я увидел серёжку. Подняв её, мне даже рассматривать не пришлось. Она Сонина и только одна. Я осмотрел быстро место, но второй так и не увидел.
– Стойте. – я догнал двоих с последним телом. – Мне нужно посмотреть.
Я знаю, что они меня не понимают, но подкреплял жестами сказанное. Осмотрев тело, ничего не нашёл и вернулся к Егору.
– Что ты нашёл? – спросил он
Я дал ему украшение.
– Рубин. С рубином Саша ей дарил.
– Да. Она её.
– Ты думаешь......
– Я ничего не думаю. Пока не прошла экспертиза я ничего не думаю.
– Серёг, завалы почти разобрали. Максимум завтра до обеда закончат.
– Не говори больше ничего, прошу. – выставил я ладонь
Он положил мне руку на плечо.
– Я сам не верю. Никто не верит в это, но нужно быть готовыми. И хотим мы этого или нет, но это придётся принять. – он похлопал по плечу мне и ушёл
Я посмотрел на серёжку и положил её в карман. Ещё раз осмотрел место в поисках браслета Вадима или его креста, но ничего. Я вернулся к машине и, сев, набрал Стефана.
– Привет. Ты занят?
– Привет. Еду на базу.
– Уже вызвали?
– Да. Что случилось?
– Чтоб опознание провести, что потребуется?
– Ты подозреваешь, что их уже нашли?
– Нет, я хочу наоборот исключить это.
– Из того, что я видел, визуально не получится. Скорее всего потребуется ДНК родственника.
– Я понял.
– Как Саша?
– Плохо. Он ушёл в себя и не знаю сколько это продлится.
– Он её сильно любил?
– Человек так любит один раз и то не каждый. Я хочу пожелать тебе, чтобы всё обошлось и твоя карьера не пострадала. У меня не было возможности, как следует с тобой познакомиться и поговорить, но я тебе очень благодарен.
