День у Сергея Эдуардовича Вяземского выдался суматошным. В довершение ко всему, дочь выставила криминального авторитета не в лучшем свете. И теперь, приехав в особняк, мужчина хотел сорвать свою злость хоть на ком-то. Лучше конечно, на виновнице «торжества», но та еле держалась на ногах.
Ольга пьяной походкой дошла до дивана в гостиной и буквально рухнула на него. В руках женщины была зажата початая бутылка с мартини, к горлышку которой она периодически прикладывалась. Все попытки Вяземского забрать пойло у дочери были безуспешными: она вцепилась в стеклянную тару мертвой хваткой, да еще и ругалась, как сапожник. Плюнув, мужчина устроился в кресле напротив. Нет, так просто он ее не отпустит.
– Что ты, идиотка, устроила на кремации? – поинтересовался Сергей Эдуардович у Ольги.
Пьяная женщина с трудом сфокусировала взгляд на отце. В голове тут же воскресло видение того, как гроб с телом любимого по транспортной ленте направляется прямо в кремационную печь. Господи, каким хладнокровием надо обладать, чтобы смотреть на подобное зрелище? Но у отца Дениса, очевидно, были стальные нервы. В скорби, Нагорный старший, однако, держался молодцом. Ольга такой выдержкой похвастаться не могла. Женщина устроила безобразную истерику прямо в зале, где проходило прощание. Крепкие охранники Нагорного не пустили пьяную гостью к телу, а после подоспели и барбосы отца. Ее буквально оттащили от гроба. Кто-то склонялся над ней, пока она рыдала. Ольге подносили стакан с водой, капали в него какие-то вонючие капли. Но алкоголь никак не хотел с ними сочетаться, и женщину вырвало прямо там, на цветастый, не по случаю, ковер.
Счастье Ольги, что рядом не было отца. Ему доложили о ситуации позже, когда охрана своими силами смогла утихомирить дочь босса. Ее выходка могла взбесить родителя, хотя он и так не отличается кротким нравом. Вон как смотрит, словно готов растерзать на месте. И к чему этот идиотский вопрос о ее поведении? Да она, Ольга, еще нормально отреагировала на смерть любимого. Алкоголь, принятый ею накануне визита в крематорий, здорово притуплял чувство боли, но все равно не спасал - вот и сорвалась.
– Я прощалась с тем, кого люблю, - заплетающимся языком, ответила она на вопрос Сергея Эдуардовича. Эти слова должны были многое объяснить всегда толстокожему отцу, но они его не проняли. Женщина видела это по хмурому лицу Вяземского и его непреклонному взгляду.
– Ты даже не представляешь, как я себя чувствую, - в отчаянии выкрикнула она.
Вяземский с брезгливостью посмотрел на единственную дочь. Такой она его раздражала: с растертой по всему лицу косметикой, пьяная и растрепанная. Ему всегда казалось, что уж от него потомство должно получиться сильное духом, хитрое, расчетливое. А Ольга взяла и расклеилась. Криминальный авторитет не мог простить слабость даже ей.
– Нашла по ком нюни пускать – он неудачник и крыса. Ты чхала на то, что твой распрекрасный Дэн мог сдать меня ментам. Как и мамаша думаешь только нижним местом. Сдох, туда ему и дорога. А потерю эту ты как-нибудь переживешь.
От слов отца Ольга подавилась мартини, и алкогольный напиток некрасиво вышел носом.
– Да как ты можешь?
– Могу, дорогуша, - оборвал речь Вяземской Сергей Эдуардович. - В тебе течет моя кровь. Я лучше знаю, на что ты способна. Думай уже мозгами, а не дыркой между ног.
Ольга опустила глаза на свою промежность и сжала ноги. Снова посмотрела на отца, а затем отмахнулась от него. Еще один большой глоток из бутылки в очередной раз обжег горло. Несколько секунд тишины закончились очередной жалобой женщины.
– У меня ничего не осталось от Дэна. Только кольцо, - словно и не было до этого отповеди родителя, всхлипнула Ольга. Она приблизила драгоценность к своим глазам, любуясь камнями. И вдруг вспомнила! Новая мысль на короткое мгновение опалила радостью. – А еще машина. Он называл ее Джини. Так ласково, как никогда не называл меня. Тупая железяка, наверное, была ему дороже, чем я, - радость женщины сошла на нет, и последняя фраза прозвучала с горечью.
Вяземский поднялся с кресла, и подошел к раскрытому бару, налил себе порцию виски. Раз такое дело, можно и помянуть засранца.
"Все мы там когда-нибудь окажемся, но не скоро. Уж об этом я позабочусь", - подумал он, но вслух сказал другое.
– У тебя осталось только кольцо, - присаживаясь обратно в кресло и расслабляясь, заметил бандит. - Машина тебе не принадлежит.
– Как это? – Ольга едва не подавилась выпивкой. Вопрос требовал прояснения, и она подалась вперед, пытаясь глазами просверлить дырку в родителе. В голове на какое-то время даже слегка прояснилось.
– А так, - невозмутимо ответил Вяземский. - Долг Нагорного перекупили. Единственный прок от твоего бывшего только в том, что я неплохо заработал на нем.
– Ты… ты не мог… это же память о Дэне. Она моя! – взвизгнула дочь Сергея Эдуардовича.
Мужчина снова поморщился – вопли Ольги раздражали, и его терпение подходило концу.
– Выбрось эту блажь из головы, - тоном, не терпящим возражений, произнес бандит. – Сделка состоялась, и теперь заявить права на машину может только Екатерина Ворошилова.
