Разве может быть что-нибудь лучше, чем утро, начавшееся с объятий дорогого человека, с первого прикосновения теплых и нежных, еще полусонных губ… Еще как может. Например, если с этих губ сорвется что-то нежное, ласковое… Не обязательно признание в любви, но хотя бы комплимент или пожелание доброго утра. Но Ромка был в своем репертуаре:
- Привет, Катенок. Сделаешь завтрак по-быстрому? На работу опаздываю…
Я вздохнула, но все-таки принялась выбираться из постели. Вот так всегда… За минуты удовольствия ночью приходится расплачиваться ранним пробуждением. Ромке на работу к восьми, мне – к одиннадцати. Могла бы еще спать да спать, если бы у него хватило ума встать, приготовить себе что-нибудь, а потом уйти, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Черт меня дернул вчера согласиться на предложение встретиться… Смена и так была очень тяжелой и нервной. Я и подумала, что после подобной нервотрепки мне не помешает немного ласки и любви. В результате я весь вечер выслушивала монолог Ромы о себе любимом. О том, как его ценит начальник. О том, что он уже неплохо зарабатывает и, если ничего не изменится, к весне сможет поменять свою машину на более престижную.
Не знаю, что там будет весной. Но по счету в ресторане платила я. Да и за бензин на заправке пришлось расплатиться тоже мне: мило краснея, Рома сказал, что забыл кошелек на работе. Верилось в это с трудом: все-таки, с работы он встретил меня с букетом. Не обокрал же он цветочный магазин специально, чтоб порадовать свою девушку?
Видимо, недовольство было слишком уж явно написано на моем лице. Ромка прищурился и вдруг, схватив меня за руки, притянул обратно. Так, что я не успев еще толком встать, упала обратно в постель, прямо на него.
- Эй, Катенок! Я тебе уже говорил, как люблю тебя?
Я моментально растаяла, забыв все свое недовольство. Ну, вот с этого и нужно было начинать… Но для приличия все-таки надула губки:
- Не говорил… Уже несколько часов не говорил!
Он хитро улыбнулся и я почувствовала, как его рука заскользила по моей обнаженной ноге. Погладила колено, поднялась выше…
- Так, может, мне следует тебе это показать?
Нет, все-таки, ничего не может быть лучше, чем утро, начавшееся с объятий дорогого человека! Пусть даже я и до сих пор не была уверена, что люблю его… Да и что он меня любит, если совсем честно.
Рабочий день начался как обычно.
- Екатерина Дмитриевна, Васька снова подрался с Элеонорой!
Я шумно выдыхаю, про себя собирая все ругательства. На самом деле – просто улыбаюсь обеспокоенной помощнице:
- Надеюсь, они не пострадали?
Ниночка пожимает плечами:
- У Васьки ухо расцарапано. Элеонору осмотреть пока не удалось. Она шипит и никого не подпускает к себе.
Боже мой… Ну точно, все как обычно… Не подумайте плохого: я обожаю свою работу. Пришла работать сюда сразу, как только увидела объявление и ни разу не пожалела о своем решении. Но такие вот происшествия… Предугадать их сложно, предотвратить – тоже. Остается только стараться, чтобы случались они не в то время, когда у нас наплыв посетителей.
Я уже два года работаю в этом кафе. Последний год – в качестве управляющей. И, если с двуногими сотрудниками мне удалось почти сразу найти общий язык, то с остальными до сих пор бывают проблемы. Просто помимо официантов, поваров и барменов в нашем кафе «работает» еще полтора десятка четвероногих «сотрудников» - котов и кошек разных пород и мастей.
Да, конечно, как и любой труд, моя работа очень непроста. Но главное – я люблю ее. Люблю и четвероногих, и двуногих подчиненных, даже когда первые снова устраивают бедлам, а вторые от этого впадают в истерику. Как сегодня.
Васька – лидер нашей кошачьей братии. Роскошный британец был любимцем большинства посетителей, и взрослых, и детей. Для них он – живая плюшевая игрушка. И пепельно-серый хитрец прекрасно чувствовал это. При посетителях он вел себя, как лапушка. А вот когда они уходили…
Оставшись среди четвероногих сородичей, он превращался в деспота, не только жестокого, но и очень ревнивого. Не дай бог кого-то тискали и гладили больше чем его – Васька за такое мог и отомстить, и тогда клочки шерсти летели буквально по всему залу… Его боялись все. До появления Элеоноры.
Персидская кошечка раньше принадлежала нашему бармену – до того, как он решил переехать в другой город к своей невесте. У той, как назло, аллергия на шерсть, так что Элеонора пополнила штат наших хвостатых «сотрудников». И с первого дня показала, что не собирается подчиняться кошачьему королю.
Теперь у нас в кафе передел власти. Редкий день обходится без потасовок между этими двумя. И кажется, что Васька уже начинает понимать: новенькая кошечка не уступит ему характером.
Все это только полбеды. Настоящая беда в том, что Элеонора, даже получив трепку от Васьки, категорически не подпускает к себе сотрудников. Исключение составляю только я. На остальных она шипит, а те, кто не слушают ее предостережения, рискуют получить парочку глубоких царапин. Вот и приходится ждать меня, чтобы оказать первую помощь нашей новой «воинственной королеве».
На этот раз я пришла вовремя. Пушистые буяны еще даже не закончили высказывать вслух все, что думают о сопернике – несмотря на то, что Васька уже сидел на руках у официантки. Я еще с порога увидела, что на этот раз бой был особенно жестоким. В воздухе все еще кружились клочки шерсти, а соперники щеголяли свежими царапинами на ушах. Элеонора еще и поджимала лапку, и я нахмурилась: неужели придется везти ее к ветеринару?
