Читать онлайн полностью бесплатно Андрей Посняков - Корсар с Севера

Корсар с Севера

Наш современник, волею судьбы оказавшийся на Руси XV века, стал начальником тайной службы Новгородской республики. После поражения войск Новгорода у реки Шелони он вступает в большую игру, ставка в которой – спасение независимости великого города.

Книга издана в 2006 году.

Глава 1

Новгород. Май – июнь 1472 г.

К о р и о л а н:

Итак, вновь поднял голову Авфидий?

Л а р ц и й:

Да, поднял. Потому нам и пришлось

Поторопиться с заключеньем мира.

Уильям Шекспир. Кориолан

Зачем рука моя злодея пощадила

И сразу же его на месте не убила?

Ж.-Б. Мольер. Тартюф, или Обманщик

Лил дождь, беспросветный и нудный, всю ночь напролет, не переставая. Крупные тяжелые капли колотили по крышам, прогоняли с улиц редких припозднившихся прохожих, превращали в хлюпающую грязь тянущиеся вдоль городской стены огороды. В эту ночь, темную и ненастную, стражники на башнях старательно кутались в плащи, укрываясь от порывов промозглого ветра. Такой ветер обычно бывает поздней осенью, в ноябре, когда сыплется с неба не поймешь что – то ли холодный дождь, то ли мокрый снег, а скорее – и то и другое сразу. Но то – осенью… А сейчас на дворе стоял май, хоть и не очень-то теплый здесь, в северных новгородских краях, да уж и не такой, чтоб со снегом.

– Вот уж послал черт погодку, а, дядько Кузьма?! – обернувшись к напарнику, выругался воротный сторож – молодой круглолицый парень в коротковатой кольчужке и островерхом шлеме. Брызги дождя скатывались по шлему прямо за шиворот парню, и тот то и дело морщился, передергивая плечами. Второй стражник, Кузьма – высохший пожилой мужик с реденькой бородкой и длинными вислыми усами, – отвернувшись от ветра, буркнул в ответ что-то неразборчивое, видимо, согласен был, что подобную погодку только черт и посылает. Поверх кольчуги у Кузьмы – длинный крашенный черникой плащ из плотной дерюги, в небольшой плетеной баклажке у пояса плескалась медовуха.

– Славенский конец сла-а-авен! – еле слышно донеслось с Петровской башни, скрытой пеленой дождя и ночной тьмою.

– Сла-а-вен! – тут же подхватили соседи – с башни шестистенной, что в сотне шагов от Кузьмы с напарником.

– Плотницкий сла-а-вен! – откликнулся круглолицый – не спим, мол, – дождался, когда донесся ответ от соседей слева – с башни, что на самом берегу Волхова, обернувшись, подмигнул:

– Угостил бы медком, дядько Кузьма.

Вислоусый Кузьма широко, зевнул, перекрестился и, стряхнув с бороды капли, нехотя протянул баклагу:

– Пей, Онуфрий. Да только смотри, три глотка, не боле! Место у нас беспокойное, не то что у этих. – Он махнул рукой влево, в сторону Волховской башни.

Местечко им действительно досталось то еще! Бойкое, если не сказать больше. Большая четырехстенная башня, на которой несли службу Кузьма с Онуфрием, была проезжей – выходила воротами за городскую стену, к большой дороге, что извивалась меж лесов да болот по правому берегу Волхова. С той стороны много кто мог пожаловать. И хитроватый костромской купец, и тихвинский богомолец в рясе, и приказчик новгородского архиепископа, и московский служилый человек. Последних, после поражения новгородцев у реки Шелони, расплодилось в Новгороде куда как много! Шныряли туда-сюда по Торгу, что-то вынюхивали, нос свой совали в дела новгородские, советовали – имели на то право по договору Коростынскому. По тому же договору выплачивал Новгород Москве контрибуцию, шестнадцать тысяч серебром – деньги немалые. Ну, деньги у новгородцев водились, Бог даст – выплатят, а вот то, что уж слишком нахально московиты в их дела лезли, многим не по нраву было.

– Хорош медок у тебя, дядько Кузьма, – крякнув, похвалил Онуфрий. – Поди, женка варила?

– Свояченица… Ну, хорош хлобыстать, до утра-то, чай, долго.

– Стой-ка, дядько! – вдруг насторожился Онуфрий. – Чу! Вроде как кричит кто?

– Да кому там кричать-то?

Свесившись за ограждение башни, Кузьма глянул вниз:

– Есть кто тут аль нет?

– Я, милостивец! Монах из обители Дымской.

– Черт вас, монахов, по ночам носит! Ну и сиди теперь, утра дожидайся.

– Правильно, дядько Кузьма! – Онуфрию, как и Кузьме, не очень-то хотелось отворять тяжелые, скользкие от дождя ворота. Утром-то, Бог даст, перестанет дождище…

– Спаси, милостивец, – жалобно загнусавил монах, – и так весь промок до нитки. Хоть за деньгу пусти.

– А ты молись чаще, отче, – хохотнул Онуфрий, – а то ходит вас здесь ночами, аки…

– Ну-ка, помолчи, паря, – прервал Кузьма. – Эй, отче! Ты про какую деньгу сейчас помянул – про московскую али про новгородскую?

– А какая тебе любезней?

Стражники переглянулись.

– Ну что, отворяете ворота? Не то сейчас к пристани пойду.

– Да погоди ты… Вон, спускаемся уже.

Заплатив стражникам, монах – юркий плюгавистый мужичонка с бегающими глазами – натянул на голову плащ, наброшенный поверх рясы, и скрылся в дождливой тьме. Он прошел по Славне, чуть задержался у поворота на Ильинскую улицу. Постоял, поглядел куда-то и нехорошо усмехнулся.

– Ужо, посчитаемся теперь с тобою, – злобно прошептал он, – посчитаемся.

Пройдя по Славне, монах свернул на Пробойную. Шел смело, не опасаясь. Выбежавший из поворота на Рогатицу шпынь хотел уж махнуть кистенем, пришибить дурного монаха. Да тот обернулся вовремя… И тать ночной вдруг ощерился, словно увидал отца родного. Убрав кистень, поклонился приветливо – видно, знавал когда-то монаха. Да и монаха ли?

Сговорившись, дальше вдвоем пошли, лишь у Федоровского ручья расстались. Тать на Московскую дорогу пошел, через мостик, промышлять дальше, али в корчму к Явдохе, а монах к боярской усадьбе свернул, заколотил в ворота. На дворе зашлись в лае цепные псы, кто-то из дворовых слуг пробежал, грузно топая по дубовым плахам…



Другие книги автора Андрей Посняков
Ваши рекомендации