Читать онлайн полностью бесплатно Вера Салагаева - Кони знают дорогу домой.

Кони знают дорогу домой.

Космос – не пустота. Он хранит удивительные формы жизни, что прижились на планете Аркадим, где время считают штрихами, дни лунами, а годы циклами; где роботам не дают имена, но называют их лурдами, где жители носят странные титулы гертов, вербов и визоров, а научные умы – анты хранят великие тайны и знают, что башня Созерцания – не просто башня, а Багровый Кристалл – не просто камень.

Книга издана в 2024 году.


 Часть первая. Туманы Аркадима.

 Глава первая.

Он вошёл, не спеша, человек, с мужественным лицом, тёмными, затаившими ожидание, глазами. Одетый, в белый, искрящийся золотом галунов, мундир, он блуждал взглядом, по стенам, отливающим не природной белизной. Он искал Альхору, лишь она могла вернуть его туда, откуда он начал свой путь, чтобы стать гертом Сиятельного двора. Он искал исток, не зная где его начало, но чувствуя: он есть. Она появляется только здесь, в Чаше Мерцающего Тумана и живёт короткую жизнь и умирает с последним его выплеском.

Напряжённые, слезящиеся от мельхиорового блеска, глаза, всматривались в качающуюся белизну стен, окутанную пришельцем из другой Галактики. Бой башенных часов, бивших всего один раз в космические сутки, ровно в полдень, просочился сквозь куполообразные конструкции, открывшие идеально ровный круг в центре цитадели Туманов.

Сейчас, он всколыхнётся, задвигается и, не торопясь, поплывёт вверх, обнажая прозрачные видения своего мира и мира диоксидных туманностей планеты Соурс. Удушливое скопление перехватило горло, и двинулось дальше, вызвав больной спазм в гортани. Человек в белом мундире, завёл сильную руку за ухо, и поправил ков, вдавленный металлической бляшкой в мочку уха. Миниатюрный компрессор моментально переработал удушливый газ в кислород, и боль, освободив гортань, ушла и лёгкие задышали легко и свободно.

Рассеиваясь по краям, Туман тянул длинный серо – молочный шлейф в высокое отверстие Чаши, не оставляя никакой надежды, ни единого шанса увидеть её.

– Её нет, опять нет, в который раз нет. Туман пришёл пустой, – ударился его голос о белую глянцевую непроницаемость.

Полуденное время сообщило о начале открытия главных дверей. Шлюз продержится ровно двадцать два штриха, и опустит створу, оставив не успевших войти и опоздавших, стоять на голубом мраморе самодвижущихся ступеней. Опоздать нельзя. Он – утренний регут и послеполуденный герт, если Сиятельный верб Лорок отпустит статью на добровольное голосование. Двадцать с лишним лун своей жизни, Равивэл ждал этого дня и сейчас испытывал сильное волнение. Не иметь врагов можно, но недоброжелателей не получается. Они всегда где-то поблизости и невидимы, как воздух, но стоит оступиться, и они проявляются, как застарелые пятна, видимые лишь в ярком свете. В ослепительной радости – маски. Истинное лицо проклёвывается сквозь тонкую плёнку зависти и непроницаемую скорлупу безучастия, оставляя внутри пористый комок сожалений. Неприятное вязкое чувство, похожее на серый унылый день, окончания которого невыносимо дождаться, всё же уходит, уступая место свежим впечатлениям, но недоброжелатели остаются. И всё же, жизнь дарит перемены и в этом её прелесть.

Ещё недавно, она отняла лучшего друга, а сегодня преподносила Возвышение, делая его ближе к человеку, которого он считал своим наставником. Неравное возмещение, но разве узнаешь, каков её дар окажется более ценным для тебя. Время покажет, а пока, оно текло разными руслами для когда-то неразлучных друзей.

Герт Плюм – человек, не имеющий возраста и твёрдых жизненных принципов, являл двойственное впечатление. Его, не оскорбляющая весёлость и обезьянье проворство, делали его незаменимым – душой аристократического ядра, но неуёмная пытливость, просачивающаяся всюду и везде, вредным "микроорганизмом" доходила до виртуозности, принижая его напущенную весомость, и отводя в ранг придворных шутов высокого происхождения.

Остро выраженный дар следопыта, позднее привёл его к Визорам, но тогда, во времена метеоритной Пыли, он являл собой щуплого мальчика с золотой головой вияра – солнечного цветка, буйно плещущегося на равнинах Аркадима. Первая должность прирума, пожалованная Сиятельным Двором, тяготила его немощные плечи и ранимую душу, неразлучную с его верным другом Равивэлом. Ротонда Мастеров храма Возвышения, на долгие годы стала его домом и семьёй, где он, принимая руку Мастера, готовился стать государственным деятелем и защитником Республики.

Метеоритная Пыль, прилетевшая Туманом Скорби, отняла не только родителей и наложила пепельный опечаток на некогда зелёные равнины планеты, но и на, ставшее призрачным, будущее первенца верба Антура и его благоверной жены Атии.

Дружба двух сирот, длившаяся немалые луны, оборвалась в одночасье космического дня. Первое юношеское чувство к прелестной и смиреной девушке, носящей красивое имя Ция, приводящее в восторг, ещё не окрепшие сердца, не превратила их в одиозных врагов, но отдалила, развела, сделала чужими. Вся дальнейшая жизнь их недружелюбного существования, ограничивалась скупыми приветствиями и короткими, ничего не значащими разговорами. Юная девушка отдала руку и сердце, тогда ещё прируму Плюму, увидев в нём примерного и притязательного отца своих будущих детей.

Тогда, ещё не мужественная красота Равивэла, волновала стыдливое сердце Ции, но назидания строгих родителей, видевших в красивом юнце, ростки будущей неверности, вынудили девушку принять робкое решение.

Первенца Плюма обязали именем его сиятельного предка, не вернувшего ему, как и самому Плюму, наследственного права приемника верба. На высшую ступень честолюбивой лестницы взошёл гениальный устроитель и неподкупный муж Аркадима верб Лорок, став главой Сиятельного двора. Планетарное самолюбие Плюма, ущемлённое безучастностью к его генеалогическому Древу, положила начало медленной, но неотвратимой перемены его душевной сущности.



Другие книги автора Вера Салагаева
Ваши рекомендации