В салоне бизнес-класса авиалайнера, следующего рейсом на Мальту, удобно расположилась приметная пара. Она – очень аппетитная пышная женщина средних лет, но с гладкой как у младенца кожей, с осветленными волнистыми прядями, обрамляющими подрумяненные щеки, ухоженная и нарядная. Он – стройный и одновременно мускулистый мужчина лет сорока пяти с тронутыми сединой висками. Мужчина галантным жестом протянул женщине бокал красного сухого, не отрывая глаз от глубокого выреза ее блузки.
– Вы, Милентина Ивановна, выглядите так, будто уже возвращаетесь с курорта. И вообще сейчас вы больше похожи на примадонну, а не на профессора физики.
– А вы очень напоминаете мне супергероя из боевиков про «анти», то есть антикиллера, антиснайпера и т. п. И я ни за что не поверю, что ваше агентство расщедрилось на командировочные в евро только для того, чтобы вы охраняли мою скромную персону. За этим кроется что-то еще.
– Мужчины не любят, когда женщины желают знать всю правду о них. Но я надеюсь, что вам не придется скучать в моем обществе.
– А я, напротив, опасаюсь, что за эти двенадцать дней мы так надоедим друг другу, что не поможет даже адреналин, вызванный якобы угрожающей мне опасностью. Да, я была знакома с убитым, но это было так давно и я не могу припомнить ничего подозрительного.
– Так давайте выпьем за то, чтобы наши подозрения не стали реальностью. За хороший отдых!
* * *
В конце зимы 2009 разговоры о кризисе наносили профессору Милентине Колбасюк сначала лёгкие комариные укусы, но позже начали кружиться вокруг ушных раковин как назойливые мухи. Знакомые пенсионеры жаловались, что их лишают бесплатных лекарств, в транспорте люди обсуждали проблему эвтаназии, о которой вдруг заговорили в средствах массовой информации. Мнения разделились по принципу фифти-фифти. Сама Милентина всерьез полагала, что, если в этой жизни не останется ничего – ни заботливых родных, ни доступной медицинской помощи, никаких интересов, кроме как распределить по дням жалкую пенсию и сэкономить на лекарства, то такая жизнь ей лично не нужна. Но так она думала, возможно, лишь потому, что пока у нее были желания и даже некоторые возможности.
Приложив немало усилий, Милентина продала большую часть помета самоедской лайки и на вырученные деньги собралась отдохнуть летом на Мальте. Пляжи там хуже, чем, например, в Турции, но зато остров мальтийских рыцарей окутан тайной веков. И в наши дни там без приглашения журналистов встречаются главы государств для обсуждения глобальных проблем.
Но зачем в этот период всеобщего высоковольтного напряжения Милентине Колбасюк понадобилась какая-то тайна? Почему она не наблюдает, как это делает большинство практичных граждан, за колебаниями курса валют и не прикидывает, стоит ли поменять запрятанные в чулок рубли на доллары и евро? Милентина убеждена в том, что если у человека есть какое-либо увлечение за рамками быта, он легче перенесет любые неурядицы и катаклизмы. Там на острове она найдет материал, по которому напишет книгу не только про ЕГЭ по физике, мини-пигов, собакевичей и кошар, какие она писала прежде, но о чем-нибудь посерьезней. Когда Кремлевский идеолог вскользь обмолвился о том, что государственной заначки при самых оптимистических прогнозах, хватит на год, Милентина решила прожить этот отпущенный Кремлем год по Максиму Горькому, то есть так, чтобы не было мучительно больно за загнанные в угол таланты, планы и мечты.
Сейчас, слава богу, у нее еще есть ученики, и она может по утрам кормить оставшегося от помета её самоедский лайки щенка по имени Олимп Иванович обезжиренным творожком с перепелиными яйцами. Вылизав до блеска блюдце, сидевший на колеях Милентины Олимп Иванович решил продегустировать нос и щеки хозяйки. Язычок у него был гладкий и розовый, и от него исходил неповторимый дух начинающейся жизни. На Олимпа был покупатель – знакомый дизайнер рекламы. Когда у щенков открылись глазки, он обещал «сфоткать» их в таком ракурсе, что в интернете все попадают и раскупят помет по рыночной цене как по мановению волшебной палочки, а за эту услугу просил продать щенка за пять тысяч рублей. За эту сумму сотрудница Милентины купила на рынке беспородного котенка – в период кризиса по неизвестной причине котята резко подорожали. Но дело было не в цене. Забыв о своем обещании, дизайнер позвонил, когда щенку было уже три месяца, и отдать его безответственному человеку Милентина не считала возможным.
Наблюдать за ростом Олимпа Ивановича было настоящим удовольствием. Он оказался очень смышленым и мгновенно схватывал все правила жизни в общежитии двуногих и четверолапых. Мать и щенок были так счастливы вместе, что любоваться ими было настоящим кайфом. Конечно, супруг может заартачиться и не согласиться отпустить Милентину на Мальту, если щенок останется у них. Словно назло жене, Василий заявил, что кличка Олимп ему не нравится, и упорно называл Олимпа Ивановича Олафом с ударением на «О». Милентина злилась, обвиняла супруга в том, что он с детства портит собаку, но Василий как хулиганистый мальчишка кричал: «Олаф! Олаф! Олаф!» Наконец, Милентина придумала, как прекратить это безобразие.
