Автор: Валерий Чумаков
Бизнес и политика в России исторически несовместимы. Судьба Василия Кокорева, водочного, нефтяного и железнодорожного магната, тому подтверждение.
Пуд соли
В Солигаличе, что под Костромой, торговали в основном двумя товарами: вытекающей из названия города солью и водкой. В 1837 году Василию Кокореву, сыну солигаличского торговца солью Александра Кокорева, исполнилось 20 лет. Нормальный возраст для вступления во взрослую жизнь. Грамоте парень выучился у старообрядческих начетчиков, а от родителей достался ему цепкий и гибкий ум. Отец умер. И Василию остался кое-какой капитал – небольшой, но достаточный для открытия своего дела. Дед Василия варил соль, отец варил, попробовал варить и сам Василий. Попробовал и через три года почти полностью разорился. Тогда он попытался создать лечебницу с использованием солевых ванн, но и тут его ждала неудача: не ехали господа лечиться, поскольку Солигалич – это ведь не Пятигорск и не Баден-Баден, а «российская глубинка» (однако бальнеогрязевой курорт в Солигаличе, открытый в 1841 году, существует и поныне).
В очередной раз перед Василием встал вопрос: что делать? Он обратился за помощью к старому приятелю отца откупщику Жадовскому. Тот подержал юношу пару месяцев в магазине, а потом взял и назначил управляющим над всеми своими уральскими откупами.
В те далекие времена система российской водочной торговли была предельно проста. Ежегодно купцы, желавшие торговать в губернии «хлебным вином», съезжались в губернский центр для того, чтобы поучаствовать в «откупных торгах». Купец, посуливший государству в этом тендере наибольший откуп, и получал эксклюзивное право торговли ходовым товаром. После торгов следовало «поклониться казной губернатору», чтобы он, воспользовавшись своей властью, максимально снизил величину откупа. Дальше можно было целый год только считать барыши и ни о чем не волноваться.
Солигалич во всех отношениях далек от Пятигорска
Золотой лапоть
Покрутившись годик в водочном бизнесе, Василий сделал, пожалуй, один из самых удачных в своей жизни ходов. Нет, конечно, он мог и дальше трудиться управляющим, а позже, лет через десять, накопив денег, взять что-нибудь недорогое на откуп. Но он поступил хитрее, поставив на новую лошадку, в качестве которой выступил только что назначенный министром финансов граф Федор Павлович Вронченко. Понимая, что перед новоиспеченным министром со всей остротой стоит вопрос увеличения притока денег в бюджет, а одним из основных источников как раз и является откуп, Кокорев накатал графу записку – о том, какие безобразия творятся в откупной сфере, а также о том, как можно, придав «торговле вином увлекательное направление в рассуждении цивилизации», практически вдвое увеличить доходы. В доказательство своих слов он просил дать ему один из самых «неисправных», то есть задолжавших казне, откупов. В министерстве Кокореву поверили и дали откуп орловский, за которым числился долг в 300 000 рублей серебром.
Конец ознакомительного фрагмента.
