Виктор нахмурился и повернулся ко мне.
-То есть твоя мать, - он особенно выделили слово «твоя», словно убеждаясь, что не ослышался, - хочет, чтобы ты отдала свой дом человеку, который тебе изменял, бросил, подставил и ограбил? Я правильно все понял?
- Все именно так! - я повернулась к Виктору, поймав его взгляд. Взяв из его рук бокал с виски, отпила глоток янтарной жидкости. Не сводя с него глаз, вернула напиток. – И она отчасти права, я тряпка и размазня, наивная дура, которая столько лет верила, что человек может измениться. Но истина проста: обманувший единожды, обманет дважды, – взгляд в пол от боязни снова разреветься.
- Эй! - он приподнял пальцами мою голову, с какой-то теплотой смотря в мои глаза. - Ты просто женщина. Нежная, доверчивая и открытая. Это не преступление.
- И все этим пользуются.
- Соблазн воспользоваться слишком велик.
***
Вот что за женщина? Стоит, трясется то ли от холода, то ли от эмоций, что явно ее захлестнули. Рассказывает о своей недоматерии тут же ищет ей оправдание. И отчего-то ставит себе в вину людские пороки и низость. Глазища огромные и взгляд чистый, как у ребенка. Так и хочется ее прижать к себе, прикоснуться к бархатистой коже, облизать ее губы, зарывшись пальцами в волосы. П*зд*ц какой-то!
Веду пальцами по ее подбородку, а у самого в глазах темнеет, потому что в голове картины одна пошлее другой. Внутренний зверь облизнулся и непривычно прогнул спину, ожидая ласки. Делаю шаг, нависая над ней, и понимаю, что меня накрывает, ни шанса сдержаться. Касаюсь большим пальцем нижней губы. Ее горячее дыхание на моей коже и последний камень падает с обрыва, унося меня стремительно вниз. Впиваюсь в ее губы, языком по языку, как удар тока по венам до шума в ушах. Она не противится, наоборот, поддается ближе, скользя своими крохотными ладошками по моим плечам. Вкусная, нежная настолько, что в голове мутится. Мой личный ангел…, ангел для моего демона. Эта мысль отрезвляет совсем чуть-чуть, но дает возможность взять себя в руки и отстраниться.
- Иди к себе, тебе нужно хорошо выспаться, – аккуратно убираю ее руки со своих плеч и, в противоречии самому себе, веду ладонью по ее щеке.
- Побудь со мной...
- Марина, это плохая идея.
- Пожалуйста, – тихий шепот словно мольба. Зарываюсь пальцами в ее волосы и прижимаюсь губами ко лбу.
***
- Останови… - его хриплый голос, и снова языком по губам. Не хочу его останавливать. И все внутри в тугой узел от огня, бегущего по венам.
Поцелуи все жестче и жарче, не хватало кислорода, чтобы вздохнуть. Плед полетел куда-то в угол, руки Виктора зарылись в моих волосах. С моих губ сорвался стон. Виктор резко отстранился потемневшим взглядом в упор. Прерывистое дыхание, разбавляющее тишину. Его руки соскальзывают с моего тела, ложась на подлокотники кресла.
- У тебя пять секунд, чтобы подняться в свою комнату, – сдавленный голос.
- Нет, - отрицательно веду головой.
- Я даю тебе время не делать ошибку.
Я поднялась с колен Виктора и встала напротив него, правда, ноги ели держали. Он следил за каждым моим движением. Развязала пояс халата и сбросила его на пол. Шелковая вещица лужицей легла у моих ног.
Виктор прикрыл глаза, сглотнул, словно в горле пересохло.
- Я уйду, только если ты прогонишь.
Он резко поднялся, подошел так близко, что между нами оставалось пару сантиметров. Тыльной стороной ладони прикоснулся к моей щеке, шее, плечу, руке.
- Не умею нежно, а ломать не хочу, - голос хриплый, возвышается надо мной, выжидает, ждет моей реакции. Надеялся, что убегу, передумаю.
***
- Какими судьбами такие гости в моем доме? – произнес, опрокинув в себя очередную стопку. Данил осматривая разнесенный кабинет, прошел к столу и сел в кресло напротив меня.
- Оля волнуется, ты не отвечаешь на звонки, вот попросила заехать узнать, все ли у тебя в порядке. Как вижу у тебя все зае*сь.
- Пять за сообразительность и иронию. А теперь проваливай.
- Я бы с радостью вообще тебя не видел, но, несмотря на то, что ты последний ублюдок, я благодарен тебе за помощь. Это спасло нашего ребенка.
- У тебя все гонец?
- Все. Пить прекращай и позвони Оле, ей нельзя волноваться, молоко пропадет.
Уже у дверей Данил обернулся.
- Виктор, мой тебе совет, не занимайся ху**ней, езжай к своей женщине, и строй семью, пока она не построила ее с другим, без тебя. Если нашлась та еб*нутая, которая может мириться с твоей шизой, то цени это. Жизнь идет дальше, пока ты тут сопли по бутылке размазываешь.
Данил уехал. Я продолжал сидеть в кабинете, злясь на него, на себя. Пока не дошел до точки кипения и не запустил бутылкой дверь, осколки разлетелись по кабинету. Сука! А ведь этот правильный до скрипа зубов мудила, прав!