1. Глава 1
Елизавета Владимировна Хмырова, в замужестве Хобякова, жительница Кейптауна, 60 лет, чувствовала себя как-то странно. Почему-то ее ортопедический матрас был слишком жестким, как и подушка, одеяло казалось легче обычного и неприятно касалось кожи голых рук и ног…Голых?
Елизавета вытащила руки из-под одеяла – почему они голые и такие …чужие? И – что это за комната? И где Томас, ее последний любовник, с которым она провела чудную ночь?
При воспоминании о сильном рельефном теле молодого мужчины, дарившего ей откровенные ласки на королевском ложе в бунгало на берегу океана, Лиза (вернее, Лиса или Элис, ей так больше нравилось) немного вздрогнула и сладко потянулась…Секс был прекрасным…Ах, как жаль, что ей уже не 18 и даже не 45…
Как ни хорохорься, матушка, как ни следи за собой, природа, мать ее, берет своё. Поэтому Елизавета и отрывалась по полной, отринув все моральные и материальные ограничения, стремясь наслаждаться каждым мгновением и каждым телом.
В русском землячестве ее побаивались, но втихую осуждали за распущенность, по их мнению: меняет любовников, выбирая год от года все моложе, не стесняясь мужа и пасынка, кутит, тратит деньги мужа, позорит его, бесстыжая.
«Клуши домашние, завидуете? Завидуйте молча! Кто вам мешает заниматься собой по 12 часов в сутки вместо просмотра сериалов и обсасывания чужих похождений? Беситесь, что я могу, а вам остается удовлетворяться старыми мужьями да интимными игрушками? Так кто ж вам доктор? Или денег не хватает, а у меня все тип-топ?
Да, спасибо Борюсику, сумел пристроиться и влезть почти на самый верх «Диамант Ко», хвалю. Да только и я не сидела на жопе ровно, чтоб вы, мямли, знали! Кто его натаскивал в умении вести светские беседы, кто собирал для него по крохам инфу про всех и вся, кто выкручивался и устраивал банкеты, гонялся за редкостями, чтобы угодить женам боссов? Не знаете? Я, именно я, Елизавета Хмырова, была режиссером его успехов, так что имею полное право и на положение, и на деньги умнички Хобякова.
Он-то, в отличие от вас, недалеких, давно это понял, поэтому и прожили мы столько лет душа в душу…И с сыном его я установила нормальные, конструктивные отношения, даром, что не рожала…
Майкл не дурак, и о моих способностях знает, не обижала и не собираюсь, если не тронет меня, все у нас будет хорошо. Да и зачем ему ссориться со мной? Здесь я хозяйка, а пойдет поперек – мигом организую отправку к мамочке на 1/6 часть суши, пусть там, гордый, права ей на огороде качает» – разошлась Элис и, почувствовав желание действовать, откинула покрывало ТОНКОЙ рукой и села на ложе..
- Да что происходит-то? Что за убожество? – комната, вернее, кладовка? Чулан? Помещение (!) темное, грязное, с узким оконцем под потолком, колченогим стулом и тумбочкой, квадратов 6, навскидку.
И она, Елизавета (?) сидит на чем-то твердом и не узнаёт свое тело. Своё ли? Ну, если оно подчиняется ЕЁ приказам, значит - её?
-Так, подождите, подождите…– Елизавета подняла худую ручку и потерла лоб – кожа была …грязной? Пальцы длинные, ногти обломанные, плечи маленькие, живот плоский до состояния «прилип к позвоночнику», грудь…
-Какая грудь, Лизка, ты о чем? Где Томас? Где я? Так, спокойно! Что вчера было?
***
А был вечер, и было утро.
Елизавета вместе с Томасом Нгвабэ, квартероном-юристом, который занимался ее делами (акциями, ювелирным магазином, небольшой фермой близ города) приехала в Салданью, где у неё был личный кусочек побережья с современным бунгало.
Они плавали в прибрежных водах Атлантики, жарили мясо, занимались сексом в пустом доме (слуг она отпустила), пили вкусное вино 2016 года Hogan “Divergent” Кариньян Каберне Совиньон Прибрежный регион Синсо (55 долларов США за бутылку), в котором аромат перца опережает вкус, смородина придает пикантности, ощущаются цветочные запахи, сдобренные приятной кислинкой.
Темнота окутала их мягким покрывалом, Лиса, утомленная всеми физическими упражнениями, задремала на шезлонге, а Томас ушел мыть посуду.. Было еще что-то.. Какой-то разговор на краю сознания шелестел голосом Томаса..
- Наконец-то я отомщу за мою мать, тётя Лиса – тихо шептал парень, наклонившись к спящей хозяйке. – Ты выгнала ее из дома за то, что с ней переспал твой муж-кобель, хотя ей некуда было идти.
Но когда госпожу Хобякофф волновали проблемы черной прислуги, если она также поступала и с земляками? Маме было очень трудно вырастить меня, его сына, но ты же не знала об этом, добрая госпожа Лиса? А Борис помогал, да, тайно, и на его деньги я выучился у вас в стране и вернулся, и он же, отец, пристроил меня к тебе, дорогая…
- Ха-ха! – мужской смех с ехидцей звучал прямо в ухо. – Спасибо, что ни о чем не догадывалась. А теперь – прощай, наши боги позаботятся о твоей душе, чтобы ты в полной мере познала то, на что обрекала других, даже не задумывась. А о Борисе мы с братом позаботимся…
Голос был мягкий, даже ласковый, но в нем явно чувствовалась издевка и уверенность…Он затих, а Лиса погрузилась в сонное темное марево…
***
-Томас меня что, отравил или убил? Про каких богов он шептал? Что за чушь? – Елизавета тряхнула головой: ничего в окружении не менялось, и она начала паниковать.
