В дождливое октябрьское утро хорошо и долго спится.
Андрей Евгеньевич Маков проснулся, открыл глаза – половина десятого. Подмигнул картине в золотистой рамке на стене, где, недавно вышитая дочкой разноцветными нитками темноволосая девушка в светлом платье, сладко спит, положив голову на огромную лапу тоже спящего тигра. За ними часть берега озера или реки с деревьями и розовато-жёлтой зарёй. Закинул руки за голову, сладко потянулся и увидел на полу сына в красных трусах и белой майке. Светлые волосы дыбом, будто по дороге сюда волка встретил. Что-то вырезает ножницами из журнала «Культурная столица». Губы вытянул, щёки надул. Во всём лице его, в светлых волосах видна мамочка, и немного отцовского – в широких бровях и ровном, классическом носу. Возле ноги личный телефон и бело-голубая антиковидная маска.
– С добрым утром, Жень! Чем занят?
– Сам видишь, девушку вырезываю.
– Не вырезываю, а вырезаю. И для чего тебе?
– Понравилась. Даже поцеловал её.
– Покажи?
Он вскочил, протянул. Отец вгляделся, почмокал:
– Молоток! У тебя хороший вкус.
– Сам знаю.
– Но целоваться тебе ещё рано.
– Кто сказал?
– Я.
– Так я ж понарошку. Только показал ей, что нравится.
– Ну, если понарошку, сойдёт. А для чего тебе маска?
– Я с нею тренируюсь, чтобы не чихать. Когда надеваю, то обязательно чихаю.
– Ну и что?
– Тогда она мокрая. Как носить мокрую?
– У тебя на неё аллергический синдром. Чаще нужно чистить нос.
– Он и так чистый. Вот Катя в маске не чихает.
– У неё чистый нос. Кстати, а что наши девчонки?
– На кухне. Завтрак кухарят.
– Кухарят? Экое словцо. Откуда оно?
– Воспиталка по телефону говорит. Я запомнил.
– Солидный у тебя набор слов. Мне никто не звонил?
– Нет. Я твой телефон вырубил.
– Как вырубил, кто позволил?! – Андрей Евгеньевич резко отбросил одеяло, схватил с табуретки телефон. Включил его, но смотреть, кто звонил, не стал. – На будущее прошу этого не делать. У меня такая работа, что связь должна быть постоянной.
– Сам знаю. Но и поспать надо. Хотя бы в субботу. Мама говорит, сон – лучший доктор.
– Не лезь в мои дела, думай о своих. Везде, понимаешь, командиры. Даже дома. К тому же до смешного малолетние! Я, между прочим, твой телефон никогда не отключаю. И в голову такое не придёт.
– Мне и не звонят, как тебе. А если звонят, не вылетаю из дому, как ты. После каждого звонка. Мама говорит, папин телефон, как ошейник: кто захочет, тот и дёрнет.
– Можно подумать, ты и мама не знаете, какая у меня работа.
– Знаем, бандитов ловишь. Потом их судят. Катя говорит, что про твою работу в книгах написано. И читает дективы… нет, как их?
– Детективы. Или для краткости дюдики. Детектив, значит сыщик или расследователь.
– Да, Катька их любит. И мама тоже.
– Их любят не только мама и Катя. А знаешь, почему? Потому что в них всегда есть положительный герой.
– Какой герой?
– Положительный. Который всегда за правду, за справедливость и против зла. И делает всё, чтобы зло наказать.
– Следователь, что ли?
– Именно. Полтыщи лет назад жил итальянец Джордано Бруно. Он говорил: «Стремление к истине – единственное занятие, достойное героя».
– А что такое истина?
– Правда. Чистая, без всяких примесей, правда.
– Когда стану совсем большим, буду тебе помогать. Ты хочешь, чтобы я тебе помогал?
– Ты же хотел стать футболистом?
– А, прошло. Мой дед, когда был живой, то говорил, что теперь нет нашего футбола. А играют сплошные… забыл слово.
– Легионеры, что ли?
– Нет. Эти. Ворюги.
– Варяги?
– Да, варяги.
– Не все, конечно, хотя да, многие. И даже если команда побеждает, при чём тут мы? Выходит, чужая победа?
– Я и отдумал. С тобой буду.
– Хорошо бы! Вместе мы порядок наведём.
– Легко. Ты где учился, чтобы стать следователем?
– В нашем университете. Но ты и теперь мне помогаешь. Когда я смотрю на тебя и на Катю, или даже просто думаю про вас, чувствую, что у меня есть душа. И во мне растёт сила и решимость. Я действую, словно бы спасая вас от будущего зла.
– Тогда я хочу скорее вырасти.
– Не торопись. Наше детство никогда не повторяется, потому что остаётся с нами навсегда. Как самая лучшая пора жизни. Как драгоценный дар, без которого мы были бы вечными оборванцами.
– Согласен. Мы с Ваней давно это видим. Бывает, надоест писк и визг в нашей игровой. Так выйдем в коридор и уткнёмся в телефоны. Лучшая дружба получается. Ему хорошо со мной и мне тоже.
– То не дружба у вас, то гадость. Телефон гадость, если он тебя лишает твоей собственной жизни.
– Откуда ты знаешь?
– Твой дед Евгений говорил, что телефоном нужно пользоваться только при острой необходимости. Как спичками. Скоро год будет, как его не стало.
– Жалко, что его нет. У Вани два дедушки и две бабушки. Бывает, что они вместе приходят забирать его из садика.
– Богач твой Ваня. У меня вообще не было дедушек и бабушек.
– А дед мой тоже был следователем?
– Нет, разве ты не помнишь? Он был железнодорожником. Начальником пассажирского поезда. Всё время на колёсах! Видел совместно написанные буквы РЖД?
– И что?
– Они означают «Российские железные дороги». А твой дед говорил, что эти буквы прямо относятся к нему, к его профессии: «Редко живём дома». Представляешь?
