– Ну, что там дальше?
– Спуск – проблема всех вершин.
– Давай передохнем! Иссякли силы!
– Ты хочешь отдых променять на жизнь?
Окажется, что зря мы рвали жилы.
Уже виднеется широкая река.
По ней сплывем, чтоб след наш сгинул!
Собачий нюх их к нам ведет. Вставай!
Преследователи скоро нас настигнут!
Нам шанс дарован вырваться из заточенья,
Но вижу, что сомненья тебя жгут!
Грехов проснулась жажда искупленья?
Вернуться захотелось в тот «приют»?
– Я, как и ты, страдаю от тюремной гнили,
Но нам свободной жизни не узнать.
Придет тот час, и вновь задышим мы тюремной пылью.
Всё, что осталось нам, так это – ждать!
Всю жизнь оглядываться – вот наша судьба!
Всю жизнь скрываться!? Яму себе роем!
Сейчас ты рад, что удалось сбежать,
Но жить в бегах – как раны лечить солью.
– Не лучший выход нам остаться там,
Где каждый ждал исхода бы в томлении!
Меня там ожидает казнь, ты – до конца жизни в заключении!
Какой исход страшнее? Рассуди!
До старости смотреть в пустые стены?
Быть может, раньше времени «уйти»?
– Да, казни мне страшнее сцена!
– А жить до старости, не видя красоты,
Что окружает нас повсюду в этом мире?
Да ты с ума сойдешь, до смерти не дожив,
Не видя то, что дух твой наполняет силой!
Из угла в угол будешь ты ходить,
Качаться в стороны и падать на колени,
Кататься по полу, в пыли, в грязи
И бормотать придуманный тобой молебен!
А мне как быть? Приговоренный к смерти!
Сойти с ума – не легкая задача!
Безумец смерти ждет, она его излечит,
Её он не боится это значит!
А я боюсь, как и любой на свете.
И страх терять в безумстве не хочу.
Я слышу Воли зов. В свою она зовет карету,
По этой жизни я в которой прокачусь!
– О красоте, свободе, говоришь ты ловко,
Но преступления ты совершал.
Ножом орудовал ты очень просто.
Планируешь ты это продолжать?
Моя же жизнь всегда была не сладкой,
Законы приходилось нарушать.
Но лучше в сумасшедшем умереть припадке,
Чем чью-то жизнь себе позволить отобрать!
Скажи мне, как ты будешь жить на воле?
Оттачивать убийцы мастерство?
Со мною вправе ты поспорить,
Но лучший выход твой – взойти на эшафот!
– Свободы ценность стала мне известна,
И жизнь начну я с чистого листа,
Но ты моя сейчас помеха!
Сказал он это и достал кинжал.
Когда сон уже был испорчен
Воем, похожим на волчий,
Очки обнаружив на ощупь,
Вышел во двор старый ловчий.
Возле строения мощного,
Дворца, где и жил этот ловчий,
Густая раскинулась роща,
Где он исполнял свою должность.
К гостям этот ловчий был добр,
И, как состязания в спорте,
Он предлагал им на пробу
Кровавую в роще охоту.
Стоя сейчас на пороге,
Дворца, что построен на крови,
Смотрел ловчий заспанным взором
На рощу, что там, за дорогой.
Мираж, или что-то похожее?
Иллюзия пустопорожняя?
Но зрением слабым и тощим
Ловчий увидел животное.
Казалось, что очень большое оно,
Казалось, что всё это сон еще,
Но где-то внутри ловчий понял всё -
Пришло свести оно давний счёт!
Сидело оно словно вкопано.
Грозным и грозовым облаком
Светилось оно,
Жутким всполохом.
Сидело без звуков и шорохов.
Сидело – до ловчего сто шагов -
У рощи, что стонами полнилась,
Когда шла веселая бойня там.
Смотрела на старого ловчего
Смесь волка, медведя и лося.
Лисы́, зайца, ворона образы
Сошлись в этом Призраке -Стороже.
Возгласом злым и истошным,
Бранью такой невозможной,
Криком, каким только можно,
Прочь прогонял ловчий Сторожа.
Словно гулящая кошка,
Вопил на животное ловчий.
Кричал он, как пьяный безбожник,
Ругался, как старый сапожник,
Ругался, хватаясь за ножик,
Но знал – нож уже не поможет.
Когда сон уже был испорчен
Воем, похожим на волчий,
Бегал в ночи по той роще
От смерти своей старый ловчий.
«Давний друг мой, пишу тебе строчки,
Отправляю скорее письмо.
На листе неразборчивый почерк,
Неразборчивым стал он давно.
Мои руки трясёт уже реже -
Помогают прогулки с утра.
Помогает отвар из кореньев,
И вечернее чтение мантр.
Пусть огонь керосиновой лампы
Освещает твой письменный стол.
Мне известно, что сильно устал ты,
Потому и в письме мало слов.
Я давно не писал тебе письма,
Тут заставил вопрос взять перо:
Я из глупости думал что вырос,
Оказалось, что в глупость я врос!
Я глупей, чем пугающий шорох.
Глуп настолько, что смог осмелеть.
Я качусь по поверхности ровной,
Я застыл на отвесной скале.
Глуп настолько, что весь избалован.
Я таким себя знать не хочу!
Я капризный и злой как ребенок,
Когда мне не дают, что прошу.
Моя глупость меня износила,
Я изношен, как пара сапог.
Не помогут ни нитки, ни шило.
Что пришить, если нету подошв?
Глуп я, словно застрявшее жало,
Глуп, как сильный удар по столу,
Глуп, как деньги, которых все мало,
Глуп, как бедность, как дьявол в раю.
Давний друг мой, мои тебе строчки!
Керосиновой лампы фитиль
Я тушу. Вот поставлена точка.
Поскорее ответ напиши!»
Почтальон, широко улыбаясь,
Достает из портфеля конверт.
Дом конвертами весь мой завален!
Как же глуп я! Пишу сам себе…
Дай мне надёжное слово,
Дай мне его не взаймы,
Дай мне напиться им вдоволь,
Дай мне наполниться им.
Дай мне его безвозвратно,
Дай мне его без причин,
Дай мне его просто даром,
Дай, и давай помолчим.
Слово скажи, чтобы выжить,
Словом как жить подскажи.
Слово на дереве «выжги»,
Клеймом пресекая распил.
Прибереги бережливо
Слово, что нужно сберечь.
ОН бережённого видит,
