ЧАСТЬ 1. Лотерейный билет
Судьба хитро кидает карты,
И каждый раз рубашкою вверх.
Но как тогда нам разобраться,
Где добродетель, а где грех?
ГЛАВА 1. Кларисса считает
«Обед в той забегаловке – один сирейль, - размышляла Кларисса, собирая гармошкой и снова распуская ремешок своего достаточно потрепанного жизнью ридикюля. – Нет, на целый обед денег уже не хватает. Придется обойтись булочкой и молоком. Это мне станет в тридцать ниоклей. В кошельке остался всего один штильс и один рейм. Штильс придется отдать хозяину, которому я задолжала за несколько дней. Он и так грозился выгнать из номера, если я еще раз просрочу с оплатой. Еще бы – номера никогда не пустуют, тем более дешевые. Столица, как ни крути… - тут Кларисса вздохнула и начала накручивать ремешок вокруг руки.
Вайтбург, столица Соларии, куда Кларисса прибыла в мае, поразила ее с первого взгляда. Золотые шпили, вокруг которых серебряными искорками в свете солнца кружились стаи голубей. Вытянутые вверх дома, которые были притиснуты так близко друг к другу, что хозяин одного дома с балкона мог здороваться за руку со своим соседом. Многочисленные парки, где огромные липы, платаны и лиственницы широко раскидывали свои зеленые крылья, пытаясь вырваться из ажурного кольца чугунных оград. Белые лебеди, плавающие в прудах, окаймленных пламенно-красными, изысканно-розовыми, солнечно-желтыми и капризно-лиловыми тюльпанами. И конечно, королевский дворец - целая каменная симфония с взмывающими сопрано острых вимпергов, басовитыми нотами арок и кокетливым полушепотом кудрявых капителей. Все это заставляло Клариссу буквально парить от восхищения.
Но потом произошло падение с голубых небес на мощенную булыжником землю.
– Итого, останется один рейм, - продолжила свой мысленный подсчет Кларисса. - Это на пять обедов, если есть только один раз в день. Но что толку, если меня выгонят из номера? Что делать? Продать что-нибудь? Максимум, на сколько потянут мои безделушки на блошином рынке, – это на пару штильсов. Значит, можно будет остаться в номере еще на несколько дней. И питаться булочками с молоком. Так скоро начнешь мычать и колоситься».
Кларисса сардонически улыбнулась и поджала бескровные губы. Ее серые глаза с пушистыми светлыми ресницами в сотый раз прошлись по знакомым до боли трещинам в штукатурке. Вдоль стены коридора бюро по найму в ряд на стульях смиренно сидели девушки.
- Нисса Вальмунт! – прокричала сухопарая дева вслед вышедшей из кабинета пухленькой девушке, которая радостно размахивала бумажкой.
Кларисса покосилась на счастливицу, поднялась и решительно прошла в открытую дверь.
- Боюсь, что для вас опять ничего нет, - огорошила Клариссу дама-распорядительница. – Видите ли, вы пришли в очень неудачный месяц: сейчас куча юных нисс окончили школу, и все эти девушки ищут работу. У них есть преимущество перед вами: юность и готовность работать за низкую зарплату, пока они набирают опыт. У вас же…
И дама выразительно повела глазами.
«Вот сказала бы прямо – ни кожи, ни рожи!» - хмыкнула про себя Кларисса. Хотя она отнюдь не была согласна с распорядительницей по найму. «Вот если бы я оделась… Добавила чуть косметики на свое бледное лицо, подкрасила бы ресницы… А волосы у меня от рождения густые и длинные. И красивого медного оттенка. Их бы украсить… Черт те с два вы меня бы назвали тогда бледной молью! И опыт у меня есть. Не чета этим дурочкам, сидящим в коридоре».
И тут Кларисса была права. Опыт у нее имелся. И какой опыт! Целых четыре года в бюро стряпчего. Целых четыре проклятых года! Кларисса сжала руки в кулаки. Наивная дура! Идиотка! Потратила столько времени! И все впустую!
- Вот если бы у вас был опыт работы, - снова завела старую песню распорядительница, - тогда бы я вам смогла что-нибудь приискать. А так…
Кларисса чуть не заскрежетала зубами. Есть у нее опыт! Да у нее до черта этого опыта! Хоть ж… ртом жуй! Просто как она объяснит распорядительнице, почему не может предоставить рекомендацию с прежней работы? Или еще лучше – предоставит. Кларисса едва сдержалась, чтобы не рассмеяться нервным смехом. Ох, она себе представляет, что бы ей в этой рекомендации написали!
Клариссе вспомнилась ее прежняя работа. Пыльные кабинеты со шкапами, забитыми под завязку пыльными документами, старая письменная машинка, на которой постоянно заедала литера «В». Скучные пыльные разговоры. И Артур. Артур, который пользовался каждой свободной минуткой, чтобы затащить Клариссу то в архив, то в подсобку, то еще куда-нибудь. Как они там обнимались, как целовались! И как это у нее только хватило ума удержаться на самом краю? А ведь как Артур ее зазывал к себе домой! Как клялся и божился, что хозяин конторы вот-вот сделает его своим заместителем, и они поженятся. И она верила. Дура, просто дура! Верила и ждала три года!
Кларисса вспомнила тот день, когда Артур вошел в зал под руку с дочерью хозяина бюро, тучной и анемичной девицей, чье лицо от счастья сделалось совершенно коровьим. Но Кларисса смотрела не на нее, а на Артура, который тщательно избегал взгляда бывшей, внезапно бывшей возлюбленной. И надо же было хозяину конторы после оглашения радостного события – помолвки своей дочери с будущим совладельцем юридического бюро – попросить именно Клариссу принести вазу, чтобы поставить в воду огромный пышный букет. Нет, Клариссе хватило хладнокровия кивнуть и взять неживой рукой кувшин. Она даже налила туда воды и принесла ее назад. Но вот только воду из кувшина она с большим удовольствием вылила на невесту. И тут же молниеносным движением схватив со стола чернильницу, отправила ее прямо в физиономию своему бывшему дружку.
