1. Лефовский диспут.
На страницах № 11–12 «Нового лефа» за 1927 год состоялся интересный диспут о том, какое кино следует считать лефовским, то есть левым, то есть, очевидно, производственным, понимая под производственностью социально-техническую утилитаризацию искусства.
Ответ получился не единогласный формально, но довольно «хоровой» по существу: лефовцы полагают, что фильма —
игровая,
фабульная,
искажающая объект
является правой, а
неигровая,
нефабульная,
не искажающая объект
является левой.
Во-первых – два слова о недоразумении с фабулой.
Фабулой называется последовательность событий, слагающихся в сюжет художественного произведения. Традиция буржуазного искусства приучила нас к тому, что фабула может быть только выдуманной («рассказ», «повесть» и т. д.), между тем любой, развернутый во времени факт реальной действительности явно фабулистичен, и было бы станковым доктринерством отрицать, например, фабулу в фильме «Нефть». И это неплохо. Напротив, фабула – чуть ли не главнейший фактор эстетического впечатления, отказываться от нее – значит лишать революционное искусство одного из могущественных преимуществ искусства вообще.
Неигровая фильма.
Вопрос о ней тесно связан с вопросом об «искажении» и с проблемой так называемого агитискусства.
На лефовском диспуте было высказано и особых возражений не вызвало мнение, что левые отстаивают два вида художественной деятельности: агитискусство (стихи-агитки, живая газета, плакат и пр.) и реально-организующее искусство (художественная промышленность, фельетоны, демонстрации и пр.), а следовательно – агитфильму и «фиксирующую» фильму, причем предполагается, что агитфильма по большей части вынуждена прибегать и к «игре» и к искажению объекта; чем меньше того и другого, тем фильма левей, «производственней».
Конец ознакомительного фрагмента.
