Утренние звонки омерзительны.
– Вик, твою ж мать, – загремел нейрофон, – ты будешь, наконец, брать трубку!
– Лучше бы ты в рот взял, – пробурчал Вик и лениво потянул к себе трубку нейрофона, – чего тебе.
– Ты знаешь, – быстро заголосил Ин АФ, – я звоню в голосовую только в особых случаях.
– А, – хмыкнул Вик.
– Поэтому дорогой Вик, – Ин АФ теперь извинялся за грубость, – будь добр бери трубочку, когда мигает светодиод. Он мигает, а ты ее тогда подними. Возьми своей электромеханической рукой и поднеси к уху.
– Ага, – Вик, наконец, сел на гидромассажном лежаке, – а откуда ты такие сложные слова знаешь? Умный стал?
Вик включил нейровизор и Ин АФ оказался в дальнем углу его комнаты.
– Какое счастье, – съязвил Ин АФ и поклонился. Это был невысокий коренастый человек глаза, которого были закрыты экраном нейровизора, – наконец увидеть тебя, дорогой, и не наглядный.
Вик махнул рукой.
– У меня срочный заказ, – Ин АФ даже сжал руки от нетерпения, – тройная оплата плюс бонус и плюс премия.
– И что, – скривился Вик, – нужен он мне, когда ты нагло будишь меня по утрам. Какое качество жизни при таком варварском подходе?
– На часы посмотри, – кротко посоветовал Ин АФ и оскалился.
Вик взглянул на циферблат часов, высветившийся вверху нейровизора сразу, как только он мысленно приказал компьютеру: «часы». Стрелки показывали 13.53.
– Вот так действительно твою ж мать, – вырвалось у Вика.
– И я о том же, – Ин АФ широко улыбнулся, – что-то ты заспался дорогуша.
– Заспался, – нехотя согласился Вик. В столовом блоке уже стала пиликать компьютеризированная мультипечка, и запел подогрев – они готовили те блюда, о которых успел подумать Вик.
Вик потер татуировку на левом плече – переплетенные буквы H и F – анаграмма от «Happiness and Freedom» – вечного девиза фриланса.
Ты что-то задумчив сегодня Викуша, – поинтересовался Ин АФ, – дай угадаю вещества или алкоголь? А может все ночь крутил сознание через гиперфон?
– Да иди ты, – зло бросил Вик.
– С удовольствие, – весело засмеялся Ин АФ, – я хоть сейчас приеду.
– О господи, – Вик потер виски, – давно ты вмонтировал педерастический блок?
– Думаю, я всегда был таким. Это всегда было в тренде.
– Ну и дурак, – Вик все еще злился.
– Сам такой.
– Ты голубец что-ли? – переспросил Вик.
– Нет, – сказал Ин АФ, – дурачок, включил бы центр здоровья и давно бы пришел в норму.
– Я его включил мой голубой умник, – Вик ударил себя по боку, на котором висел серый овал центра здоровья, – через пару минут он окончательно все перестроит, и я буду работать. Трудиться на твое счастье.
– Вот это дело. Вот такой ты мне очень нравишься.
– Ты мне никакой не нравишься, – цыкнул зубами Вик.
– Ну, у всех нас ест какие-то недостатки, – съязвил Ин АФ, – даже у тебя. Викуша. Хотя тебя я ценю в любом виде.
Вик покачал головой как бы соглашаясь. Лежак хорошо массировал ему спину, а похмелье действительно быстро проходило. Вик потянулся. Его жилище было отделано нестандартными панелями стен, нестандартными панелями пола и нестандартными панелями потолка. Такие было сложно найти в стандартном сетевом каталоге. А многие и вовсе были выпущены ограниченной серией. Тоже можно было сказать и о нестандартной дизайнерской мебели, стоявшей в комнате. В общем обыкновенное жилище фрилансера пережившего Великую Информационную войну, не сошедшего с ума и не ставшего банкротом.
– Дело такое – всем деньги нужны. Ты по частям абгрейдишься, – заметил Ин АФ, – а это дорого и долго. Долго и дорого.
Вик, наконец, поднялся с матраса, который сразу же скользнул в стену. Одновременно изменилось освещение комнаты, а стены из темно-красных стали серо-стальными. В таких условиях хорошо, а главное эффективно работалось.
– Тебе – то что? – посмотрел на Ин АФа Вик, но стал раздумывать, не перевести ли собеседника только в голосовой режим, – велика забота тебе, из каких я элементов собран?
– Никакой, – бодро ответил собеседник, – твое дело. По мне так выгоднее сразу с «Азбукой» мутить на полный комплект и нет проблем.
– Ты себя с самого детства помнишь? – зло спросил Вик.
И сейчас он попал в цель.
– У меня двое детей, ты же знаешь, – Ин АФ посмотрел в пол, – мне пришлось стирать часть личного блока. Семья, дети.
– Потому ты хрень и несешь, – сказал Вик, разминая руки, – тебе и имярек сократили на треть, а скоро вообще на номер переведут, и будешь ты вечно молодым. С памятью как у инфузории туфельки. Тогда ты и меня забудешь, а жить будешь просмотром футбола и рекламы за микробонусы.
Ин АФ вздохнул:
– Я больших преимуществ не вижу перед вечностью. Вот ты столько денег шарахаешь, чтобы в вечных держаться. Да и остальные вечные именно поэтому без кредитов сидят, что кредитные рейтинги на нуле из-за неприкасаемой личной памяти и воспоминаний, которые вы считаете бесценными. Прямо медом для вас намазано это слово «вечные».
– А что делать, – Вик подтянулся на перекладине семь раз и стал разминать ноги, – мы живем иллюзией среднего класса века двадцатого. Думаем, что независимы от ФРС и от «Азбуки», а ты даже этого не думаешь. Понимаешь, что ты раю системы. И нет выхода.
