«Килим» – с турецкого «грубо сделанное одеяло», тканый ковер ручной работы, сделанный из разноцветных нитей, чья изнаночная и лицевая сторона практически не отличаются друг от друга.
– Так вот… – Речь говорящего на несколько секунд прервалась хрустом и смачным чавканьем. Наконец, мужчина вытер крошки от чипсов, прилипшие к уголку губ, рукавом куртки и продолжил. – Так вот… ну, я думаю, мало чо, дело, мож, какое важное. Не каждый день такие бабки предлагают. И тут он мне говорит… нет, Дим, ты не поверишь… прикинь, чо этот чудила выкинул? Он мне такой говорит… слышь, говорит, проведи меня на Изнанку?
Мужчина, названный Дмитрием, поперхнулся пивом, которое в данный момент неспешно тянул, и чуть не выронил бокал, однако природная ловкость рук не позволила этому случиться. Дмитрий закашлялся, чувствуя, как защипало в носу и поспешно поставил бокал на столик, от греха подальше.
Его собеседник, кажется, остался довольным произведённым впечатлением и зачерпнул ещё одну горсть чипсов из глубокой тарелки.
Отдышавшись, Дмитрий утёр пот со лба тыльной стороной ладони, убирая прилипшую чёлку, и покачал головой, словно сомневаясь в сказанном.
– Он это серьёзно? Лёх, ты меня сейчас не разыгрываешь?
– Прикинь, да! На полном серьёзе! – Лёха активно закивал головой, при этом яростно жестикулируя, так, что чуть не снёс свой стакан и миску с чипсами. – Я сначала тоже подумал, что этот чудила стебётся, даже думал ему печать на лоб поставить, не охренел ли, с магами шутки шутить? Но говорю тебе – он на полном серьёзе! Он сначала косарь предлагал, а как увидел, что я ща в узел завяжу, начал чуть ли не в руки бабки сувать, говорит, если надо, он больше достанет, хоть пятьсот, хоть сколько.
Дмитрий невыразительно хмыкнул.
– А ты что?
– А я чё? Дурак что ли? Конечно послал его на хер, и ещё пинка отвесил, чтобы даже не думал возвращаться. Я, знаешь ли, профессионал, мне репутация дороже денег. – На этих словах Лёха одним шумным глотком осушил свой бокал и щёлкнул пальцами. Над его головой тут же загорелся белый шарик мягкого света размером с пятирублёвую монету. Заметив свет, к столику тут же подскочила расторопная официантка. Лихо улыбнувшись ей, Лёха заказал себе ещё одну пачку чипсов и бокал светлого.
– Дим, тебе повторить?
– Да не, не надо. – Тот мотнул головой и задумчиво уставился на дно стакана, которое, к сожалению, уже было видно сквозь остатки жидкости. – Хватит уже, а то порт неправильно нарисую, очнусь где-нибудь в подворотне, меня Наташка утром прикончит.
– Чудной ты, Димка. – Лёха излишне громко рассмеялся, однако, на счастье, в баре, во-первых, играла музыка, во-вторых, было не так много людей, которых они могли потревожить, а в-третьих – никто бы не стал связываться с пьяным магом. – Ща же всё на принтере распечатал – и пошёл. Один раз начиркал в фотошопе там, ну на худой конец, отсканил свой рисунок – сделал сто штук копий, и не паришься. Я ща вообще порты перестал рисовать, с порттрэвела всё качаю. Там месячная подписка чот около двух косариков в месяц стоит, зато можно качать неограниченно порты в самые красивые места мира, куда тебя б точно никогда не занесло. Заповедники там всякие, первозданные местечки, куда только захочешь.
– И долго они останутся первозданными? – Дмитрий хрипло рассмеялся, но затем покачал головой. – Не, мне как-то… своей рукой надёжнее, знаешь. По крайней мере, если я совершу ошибку, я буду знать, что сам виноват, а не какой-то анонимный олух из интернета.
– Ну, как знаешь. – Лёха пожал плечами и с удовольствием запустил руку в чипсы, затем вскинулся, а бледные глаза его оживленно вспыхнули. – Да, кстати! Я ж про чудилу этого поспрашивал! Прикинь, он не только ко мне сувался! Ещё к Сашке Темному, к Анатолю, к Бражке, к куче народу, даже к Максиме, прикинь!
– К Максиме? Но ведьмы же не ходят на Изнанку! – Дмитрий нахмурился и задумчиво почесал подбородок, заросший темной колючей щетиной.
– Никто сейчас не ходит на Изнанку! – воскликнул Лёха и рассмеялся собственной шутке, а затем резко наклонился к приятелю и заговорщически подмигнул. – Я те о чём и толкую, Дим. Этот челик ваще нихера не шарит, даже в простейшие вещи. Будь я чуть менее порядочным, я бы его облапошил, прост как липку ободрал бы – наобещал бы с три короба, взял бы деньги вперёд, а потом затуманил бы ему мозги, с такими придурками, как он, это легче лёгкого провернуть. Ваще, честно, я даже удивлён, что его ещё не нае…
Его речь прервал какой-то шум со стороны входа. Мужчины оба повернули головы, вглядываясь в полумрак подвального помещения. Вокруг столика рядом со входом разгоралась нешуточная ссора. Дмитрий не мог различить отчетливые фразы в шуме музыки, однако зрение у него было довольно острым, даже несмотря на годы, проведенные над учебниками, напечатанными (или написанными) преимущественно мелким шрифтом.
А посмотреть было на что. Один из сидящих за столиком посетителей – мужчина с косматой копной длинных волос – разгневанно вскочил, что-то доказывая молодому человеку напротив него.
Патлатого Дмитрий признал почти сразу – кажется, его звали Велисиром, – он был один из магов-постоянников бара. Его спутники, кажется, тоже были магами. Чуть более трезвые, чем Велисир, сейчас они хватали вспыльчивого приятеля за руки, чтобы тот не натворил дел. Однако пока что вышибала у входа не вмешивался. В конце концов, «Забористое Зелье» был баром, открытым магом для магов, поэтому летающие скамейки и стулья там были нередким делом. Пока же даже до этого ещё не дошло.
