Наконец-то, я студентка первого курса медицинского университета, который когда-то окончили мой дед Родин Яков Ардалионович, мой отец Александр Яковлевич, моя мать Елена Александровна, и в котором учится моя старшая сестра Татьяна.
Да, в нашей семье есть такая старая и очень добрая традиция – становиться врачами. И я решила ее не прерывать. Я считаю, что это одна из самых благородных профессий, да и к тому же, когда дома ты каждый вечер слушаешь рассказы о лечении пациентов с различными заболеваниями и о проводимых по этому поводу операциях, то рано или поздно начинаешь понимать на каком языке разговаривают твои родители, произнося фразу: «Сегодня была произведена субтотальная резекция дистальной трети желудка с анастомозом между ним и двенадцати перстной кишкой».
Родоначальником нашей династии врачей считается мой прадед – Ардалион Иннокентьевич Радов. Родился он еще в царской России, в 1916 году. Молодой советской власти нужны были специалисты в разных сферах жизни, мой дед решил, что занятие медициной – является всеобъемлющим понятием: от душевного врачевания, до физического исцеления.
В год получения им диплома врача, началась Великая Отечественная война.
***
Работал Ардалион Иннакентьевич с начала войны в тыловом госпитале нашего города. Под госпиталь, как и во многих тыловых городах, было отдано здание школы, которое находилось в центре города. Принимал госпиталь тяжело раненых и демобилизованных с полей сражения. Работа была нелегкая и изнуряющая. Не один раз дед подавал прошение об отправке его в действующую армию, но каждый раз получал отказ, у него, как у оперирующего хирурга была бронь. Родина нуждалось в нем, как во враче, а не как в солдате. Работать в госпитале было тяжело не только физически, но и психологически: изо дня в день он и его персонал видели страдания молодых и не очень солдат и офицеров, покалеченных этой войной. Каждый день в руках молодого врача была чья-то жизнь, и не всегда ему и его команде удавалась ее спасти. Каждая смерть тяжело раненного пациента оставляла на сердце Ардалиона незаживающую рану. Ему казалась, что он помнит их всех поименно. Помнил Ардалион Иннокентьевич и тех, чьи жизни им удавалось спасти, несмотря на то что это казалось было невозможным. На практике же – никто не знает откуда у организма появлялись силы на борьбу со смертью, и смертельно раненный шел на поправку. Реабилитация таких пациентов в условиях военного времени, при частой нехватке медикаментов, была длительная, нередко домой они возвращались калеками: кто без руки, кто без ноги, а кто и без обеих ног. Но в то время это не имело для врачей никакого значения. Главное – было спасти жизнь человеку, вырвать его из костлявых лап, ходившей за каждым из них смерти. А калека в такие времена – это была не редкость, а обыденность жизни. Ничто не сравниться с тем счастьем, когда мать или жена после долгой разлуки могли обнять и поцеловать своего любимого сына или мужа.
Единственной отрадой в этом каждодневном аду для молодого хирурга стала молодая медицинская сестра Нина.
В июне 1941 года семнадцатилетняя Нина окончила школу с золотой медалью. Девочке хорошо давались гуманитарные науки, она любила читать стихи, а сама не раз писала короткие сообщения в школьную стенгазету, возглавляя редколлегию. А однажды ее рассказ о буднях рабочих, которых она встречала каждый день, так как одно из градообразующих предприятий находилось недалеко от ее дома, напечатали в городской газете, и девочка решила, что после окончания школы она будет поступать на факультет журналистики. Но начавшаяся война в ночь, когда все школьники огромной страны праздновали свой самый долгожданный праздник – выпускной, внесла свои коррективы. С первых дней войны девушка поняла, что мечту о журналистики пока нужно забыть, до лучших времен и записалась на ускоренные курсы медсестер. Тогда-то она и познакомилась с молодым врачом Ардалионом Иннокентьевичем. Хирург Ардалион и медсестра Нина проработали всю войну бок о бок в военном госпитале.
Ардалиону Иннокентьевичу сразу приглянулась молодая медсестра Нина, эта хрупкая девочка с большими карими глазами, с тонкой косичкой, которая всегда была перекинута у нее через плечо. Но время было не то, чтобы романы крутить, надо было работать, спасать чужие жизни, не оглядываясь на свою.
Ниночка, как ласково называли ее бойцы, первое время даже не обращала внимание на молодого, высокого и очень худого хирурга с орлиным профилем. Она просто старалась хорошо выполнять свою работу: облегчать страдания раненым и быть полезной врачам.
Но однажды, в мае 1942 года к ним в госпиталь привезли тяжело раненного в живот, но почему-то еще живого капитана. Полночи хирург Ардалион и медсестра Ниночка боролись за жизнь этого человека. Когда закончилась операция, и больного увезли из оперблока на каталке в палату, за окном появились первые слабые лучики рассвета, которые окрасили далекий горизонт в красный цвет. Уставший Ардалион вышел на крыльцо госпиталя, сел на ступеньки, достал папиросы и закурил.
– Вот и весна пришла, – тихо сказала Нина, подходя сзади и устало присаживаясь рядом с хирургом.
