Берлин. Раннее лето. Утро. Вторник.
– Ну, где там моя принцесса? Получу я поцелуй или нет? Джами-и-и-и, где ты?
– Да, да, папочка! Я уже иду! – торопясь, крикнула малышка, быстро нацепив майку. Топот маленьких ножек, ещё не появившихся в коридоре, ведущем к входной двери квартиры, говорил о её скором появлении. И вот маленькая трёхлетняя девочка в колготках и майке, чуть скользя по паркету на поворотах, буквально вылетела из дверного проёма детской комнаты. Джамиля всегда вставала очень рано. Поцеловать папу и пожелать ему хорошего дня было для неё обязательным условием вечернего договора с мамой.
– Вот она, моя жизнь, моя любовь! – сказал приятный молодой человек. Пригладив ладонями бороду, он быстро присел на корточки. Со слезящимися от счастья глазами Тахир раскрыл объятья бегущей навстречу дочке. Принцесса бежала навстречу отцу, отбрасывая маленькой ручкой копну чёрных кудрявых волос, падающих ей на глаза. После долгих и крепких объятий Тахир поцеловал дочь и взял её на руки. Войдя под желтовато-тёплый, слегка приглушённый свет кухни, он подошёл к жене. Валида стояла у стола, готовя для мужа еду, которую он брал с собой на работу.
– Спасибо, Вали. Ты готовишь столько, что я не могу это осилить.
– Лучше больше, чем меньше. Ты много работаешь, хабиби! Тебе нужны силы, – сказала она, поворачиваясь с улыбкой. Крепко обняв отца за шею, маленькая принцесса сидела у него на руках и с интересом наблюдала за тем, что делает мама. Уложив всё в небольшой рюкзак, Валида посмотрела на обоих светящимися от счастья глазами.
– Правда, что у нас самая красивая мама на свете? – сказал Тахир, подходя к жене, при этом чуть покачивая головой от восторга.
– Правда, правда! Наша мамочка – самая лучшая и самая красивая! – закричала маленькая Джами, подпрыгивая у отца на руках и протягивая к матери маленькие ручки. Все трое дружно обнялись, на некоторое время застыв под тёплым светом кухонной лампы. Тахир почувствовал, как учащённо бьётся его сердце, и в очередной раз подумал: «Господи, спасибо тебе за это счастье! Как бы я хотел не покидать это тёплое и уютное место. Это всё, что у меня есть, всё, что я так сильно люблю!»
– Папа, папа, а когда ты вернёшься? Вечером? – вдруг прервала это приятное и уютное молчание маленькая Джами.
– Я постараюсь как можно быстрее, моя принцесса, – ответил он, поглаживая по голове дочку.
– И мы пойдём гулять? Все вместе?
– Обязательно пойдём. Только ты тоже должна быть хорошей девочкой и во всём слушаться маму. И ещё не забывай, у тебя сегодня садик!
– Да, папочка. Я уже собираюсь, – крикнула принцесса и, вывернувшись из его рук, вновь ринулась в свою комнату.
– Джами, подожди! Сначала мы проводим папу, а потом начнём собираться, – крикнула ей вслед Валида. Принцесса остановилась и сверкнула тёмными большими глазами, которые ей, вне сомнения, достались от матери.
– Ну, мне пора, – сказал Тахир и, повернувшись к жене, нежно поцеловал её. Маленькая Джами с интересом смотрела на фигуры родителей, выглядывая откуда-то сбоку. Тахир вновь повернулся к дочке и, присев на корточки, крепко обнял её. Джами сладко чмокнула его в правую щёку.
– Хабиби, прошу, не ходи сегодня туда! Мы тебя ждём, – сказала Валида, глядя умоляющими глазами на оглянувшегося на её слова мужа.
– Вали, ты же знаешь, он мне как отец! Если просит, то я не могу ему отказать.
Махнув им на прощанье, Тахир тихо вышел из квартиры. Обув кроссовки, стоявшие на полке около входной двери, он спустился по лестничному маршу.
Лёгкая прохлада летнего утра приятно освежила лицо. Посмотрев на небо, в котором ещё мерцали остатки звёзд, Тахир предположил, что день должен быть хорошим. Спустившись в подвал, парень зашёл в комнату, отведённую для велосипедов и детских колясок. Без труда отыскав свой велосипед, Тахир чуть приподнял его и вышел на улицу. Закинув рюкзак на спину, он хотел уже было запрыгнуть в седло, как вдруг остановился. «Вот же балбес, опять забыл велосипедный свет! – вдруг спохватился он, хлопая себя по карманам ветровки. – Ладно, светает рано, всё и так видно. Возвращаться – плохая примета. Так и так уже почти светло. Обойдусь сегодня без света!» – убеждал он себя, усаживаясь на свой старенький велосипед. Разогнавшись ещё на заднем дворе, Тахир ловко проскочил в распахнутую калитку и оказался на улице. Это была небольшая улочка в спальном районе, которая являлась тихим преддверием к большой и всё время оживлённой аллее Космонавтов. Оказавшись на перекрёстке, Тахир внимательно посмотрел по сторонам. Автомобильное движение было вялым, пропустив несколько машин с правой стороны, велосипедисту удалось быстро вывернуть на нужную полосу. Предварительно отведя левую руку в сторону, Тахир показал направление своего манёвра. Вновь улучив небольшой промежуток между машинами, Тахир, быстро закрутив педалями, быстро оказался на аллее Космонавтов. В нескольких метрах позади велосипедиста на дорогу с обочины выехал небольшой белый фургон и стал медленно двигаться в том же направлении. Фургон двигался медленнее скоростного лимита. Со стороны могло показаться, что машина сопровождает велосипедиста на расстоянии. Тахир уже по привычке не разгонялся, зная, что впереди ожидается очередной перекрёсток. В ста метрах был виден железнодорожный мост, который пересекал аллею Космонавтов, накрывая её сверху. Этот мост создавал небольшое подобие широкой арки, поверх которой иногда двигались электрички и грузовые поезда. Под мостом ещё царил сумрак. С правой стороны прямо на велосипедной дорожке стоял небольшой грузовик с включёнными аварийными огнями. Тахир уже заметил его и, предусмотрительно посмотрев назад, вывернул на дорогу, чтобы объехать стоящий на его пути грузовик. Как только велосипедист свернул на дорогу, фургон ускорился и стал стремительно приближаться к велосипедисту. Когда до впереди стоящего грузовика осталось всего несколько метров, фургон поравнялся с велосипедистом. Посмотрев налево, Тахир заметил, что в едущем рядом с ним фургоне медленно открывается пассажирская дверь.
