Лешка перевернулся на спину и закинул руки за голову. В небе плыли сливочные облака. Он прищурился. Солнце, просеянное сквозь ресницы, мгновенно разбилось на лучи.
– Как сквозь решето! – подумал Лешка.
Живот уже нестерпимо пекло.
День для конца лета выдался неожиданно жарким. На рынке уже торговали грибами и ранними яблоками, верными признаками августа, а жара все стояла нестерпимая. Даже река Сестра, текущая из ледяных озер Карельского перешейка, прогрелась до парной. Плескались в ней, как клецки в бульоне, но все равно это освежало.
Лешка приподнялся на локтях. Живот покраснел, несмотря на то, что летний загар уже плотно прилип с июня, и даже уже несколько раз отшелушился. На спине и плечах кожа было пятнистая, как шкура леопарда.
Лицо еще больше покрылось веснушками.
– Золото мое! – говорила мама, целуя рыжую макушку.
– Рыжий, красный, черт опасный! – беззлобно дразнились мальчишки.
Лешка привык и не обижался.
– Люда!
Лешка даже вздрогнул от неожиданности.
– Людочка! Не подходи близко к воде! -кричала женщина в соломенной шляпе.
Пухлая кудрявая девочка, не обращая внимания, продолжала копаться в песке у самой кромке воды.
Людочка!
*****
Так звали и ту, которую он первый раз встретил на даче в Сестрорецке чуть больше десяти лет назад.
Каждый год с тех пор, как Лешка родился, их семья снимала там домик на улице Коммунаров.
Первый раз они поехали, когда ему исполнилось всего три месяца. Мама рассказывала, что долго сомневалась, боясь оказаться в походных условиях с маленьким ребенком.
Но потом не пожалела, потому что свободного времени оказалось гораздо больше. Маленького Лешку в коляске выставляли на улицу, и он спокойно спал между кормлениями.
Соседи с удовольствием присматривали за ним. Молодые родители даже сбегали в кино по вечерам. А когда через несколько недель на дачу приехали бабушка с дедушкой, то стало совсем вольготно. А то, что приходилось кипятить воду и стирать в тазу, так это, вообще, не было проблемой, потому что в городе на лето горячую тоже отключали.
С тех пор Лешку вывозили на дачу каждый год.
Людочку он увидел в первый раз, когда им обоим было по три года.
Сначала они подрались из-за мяча. Маленькая Людочка пиналась и царапалась так, что Лешка с ревом убежал на свою веранду.
Вечером ее родители пришли мириться и знакомиться.
Людочка сначала насуплено стояла в дверях, ожидая, что ее будут заставлять извиняться, но родители были заняты разговорами, и она оживилась и смело подошла к Лешке. Дети быстро нашли общий язык и через пару часов их было уже не растащить по домам.
И самое смешное, что ни с какими мальчишками ему не было так хорошо, как с Людочкой. Она была невероятной фантазеркой и выдумщицей.
Пока ее сверстницы играли в дочки-матери, укладывали спать кукол и с озабоченным взрослым видом прогуливались с игрушечными колясками, Людочка предпочитала бегать наперегонки, плавать до посинения, ловя в резиновую шапочку вертких колюшек Финского залива. Она даже дралась с мальчишками. Силенок у нее, конечно, не хватало, но Людочка, как бандерлог, запрыгивала на спину, цеплялась зубами и всеми конечностями в спину и визжала при этом так, что осыпались недозрелые дички с соседних яблонь. Несчастная жертва пиналась и брыкалась, но Людочка впивалась намертво, пока ее не отдирали и свои, и чужие. На всякий случай ее обходили стороной и, кажется, побаивались даже самые отъявленные хулиганы. С такой свяжешься, потом не отобьёшься. Да ну ее!
