Большое у новгородского боярина Моислава Поповича хозяйство, богатое: два дома, амбары, сараи, конюшня, скотный двор, птичник. Даже бани две.
Днём в малой избе старый Прокша, дядя Моислава Поповича, учит детей грамоте: скажет слово – дети запишут. Потом ходит – проверяет, исправляет ошибки.
В избе тепло. С утра печка натоплена. В ней горшки со щами да кашей стоят, дожидаются обеда. Вдоль стен – лавки сосновые. На них сидят дети, и сред них – Матвейка, старший сын Моислава Поповича, дедов любимец. У всех учеников в руках церы – дощечки, покрытые мягким воском, на них буквы выводят. У каждого и писало – бронзовая палочка. Один конец острый, чтоб буквы по воску процарапывать, другой – плоский, ошибки стирать.
Прокша устал грамоте учить. Да и дети утомились – с раннего утра сидят.
– Ладно, ребята, кончайте писать, слушайте, что расскажу вам, – говорит Прокша. – Был я вчера на городском вече[1]. Бояре держали совет, кому в этом год за данью собираться. Лето прошло. Полевые работ закончены. Урожай собран. Пора отправлять на далёкую Северную Двину караван судов за данью. Выбрали Матвейка, твоего отца – Моислава Поповича. Опасный поход будет. Но сам поход за данью ещё полдела. Наказало вече Моиславу Поповичу найти богатые земли Югорские.
Никто из ребят не знает, где они, эти земли, слушаю учителя – интересно.
– Давным-давно, – продолжал рассказ Прокша, – старики старикам рассказывали, ходил новгородец один на Двину. Звали его Гюрята Рогович. Собрал он дань и решился дальше отправиться, в новые земли. Долго шёл. Через дремучие леса, через бескрайние болота вышел к высоким горам. И упираются те горы прямо в небо. Увидал Гюрята в горах узкую расселину между скалами. Не испугался, зашёл в расселину. Шёл, шёл и оказался по ту сторону гор, в краю, где живёт племя югорское…
Совсем ребята притихли, боятся шелохнуться, а Пракша дальше сказывает.
– … Увидали югричи у новгородцев оружие железное, лопочут что-то по-своему быстро-быстро. Смекнул Гюрята, что железо Югре в новинку, предложи на меха меняться, дорого запросил. Но югричи на всё согласны, меха несут – в их лесах соболя да куницы видимо-невидимо.
