Темнота.
Кромешная тьма, которую долго не нарушал ни единый лучик света, в один момент перестала существовать. Передо мной оказался прелестный утренний вид нашего дождливого города, открывающийся с крыши небоскрёба «Дом Музы». Сквозь туман можно было разглядеть величественный торговый центр «Дариан» и менее прекрасное СМИ-издательство «Шебби», недавно отреставрированный небоскрёб «Дом Моды» и огромный крэвбанк. Все эти высотки среди мелких капель жидкости создавали непонятное чувство отвращения и удивления одновременно.
Когда я окончательно запутался в себе, мои ноги переступили через край крыши. С колоссальной скоростью тело двинулось вниз, пролетая около панорамных окон и ужасных людей в них. Туман стал рассеиваться, и близилось мгновение моего удара о бетонный дорожный навес, который стремительно приближался. И вот, за секунду до моей смерти, я… меня разбудили.
Мои глаза быстро открылись, и перед собой я увидел пятидесяти летнего мужичка среднего роста в сюртуке с бабочкой, стоявшего у тележки с посудой. Морщинки на его лице выражались сильнее из-за сверкающей улыбки, а зелёные глаза сверкали от счастья.
Это было пятого февраля. В шесть утра. В воскресенье. Единственный мой выходной, который мне хотелось провести до обеда в мягкой и тёплой постели, почему-то начался даже до начала буднего рабочего дня!
Примерно, такую речь я завёл в адрес разбудившего меня дворецкого, но он также выразил своё недовольство ранним подъёмом и успокоил тем, что ему нужно было встать намного раньше, чем, как он выразился, мистеру Марбасу.
Тут стоит заметить, что дворецкий, Гарри, был моим очень давним и хорошим знакомым, поэтому мне стало радостно и смешно, а этот мужик крепко пожал мою руку и приподнял, чтобы я сел.
– Сегодня у Вас завтрак в постели, господин, – улыбнулся дворецкий и открыл блюдо, которым являлся омлет с сёмгой.
– Опять ты на «Вы», Гарри, сколько можно просить? Я чувствую себя старым, будто моя голова такая же седая, как и твоя.
– Правила этикета и должностные обязанности, не более того, – сказал он, наливая апельсиновый сок.
– А чего так рано-то?
– Ну, знаете ли, ваш мозг стал настолько невосприимчив к информации, что Вы совсем перестали запоминать, мистер Марбас. Миссис Мане в семь часов утра открывает встречу лаймеров нашего города. Надеюсь, помните, кто такая Лейла Мане?
– Моя мать?
– В точку, мастер, – резко кивнув головой и улыбнувшись, подтвердил мой друг.
– Нелюди на Этёрнале, серьёзно?
– Да, господин, но не стоит думать, что их будет единицы.
– Что?
– Ешьте, приводите себя в порядок и ступайте в актовый зал, мистер Марбас, я думаю, что ваша мать разозлится, если вы не явитесь на ежегодное событие, которое так важно для неё.
По истечение сорока минут я прибыл в актовый зал, где и соберутся приглашённые лаймеры нашего города. Здесь не будет лишним дать маленькое пояснение моего удивления этому. Во-первых, я видел только одного нелюдя в жизни, и позже это вышло мне боком. Во-вторых, их уже давненько заперли на Сноулэнде и запретили оттуда возвращаться, стёрли упоминания о лаймерах в истории и попросту почти уничтожили их. Поэтому сказать, что для меня это тоже будет важным событием, как и для матери, – ничего не сказать.
В холле уже находились маленькие столики с синими скатертями, на которых выкладывали местные и другие закуски, пару официантов в синих костюмах нервно, но тихо, разговаривали в стороне, а моя мать в весёлой манере общалась с каким-то карликом в простецкой одежде.
– Мама.
– О, ты наконец-таки проснулся, милый, – она обняла меня и поцеловала в левую щеку. Не стоит удивляться, так как после смерти моего отца Лейла всю любовь, что у неё была, посвятила мне. – Знакомься, это Бари. Он служил с твоим отцом на одном корабле.
– Здравствуйте, – я даже немного нагнулся, чтобы пожать ему руку, а он пожал мою с неким отвращением.
– Твой отец не сделал бы такой ошибки, – заметил он.
– Какой?
– Пожать руку гному, ты совсем что ли? – Разгневался Бари, состроив злобную гримасу.
– Прости, Бари, – вовремя вступила мама. – Он почти ничего не знает о лаймерах, нежели мы с тобой, – конечно, только я во всём и виноват.
– Извините, – слово, процеженное мной сквозь зубы с капелькой стыда.
– Бася, пойди и узнай на кухне, когда приготовят последние блюда, – улыбнулась Лейла и положила свою руку мне на плечо.
– Хорошо.
Гномы? Серьёзно? Это ж… получается, что все карлики, которые встречались мне на Этёрнале, – лаймеры? Естественно, я наслышан о «не таких, как все», но не думал, что они могут так открыто ходить среди обычных людей! Это противозаконно! Ну, как мне доводилось слышать. И если даже обычные карлики считаются нелюдями, что ожидает меня дальше?
Дойдя до дверей в нашу кухню, мне довелось снова встретить Гарри, который нёс поднос в зал. Он не стал останавливаться, но подмигнул мне с искренней улыбкой, что заметно осчастливило меня. Назвать этого дворецкого слугой моей семьи у меня попросту язык не повернётся, ведь он наш давний знакомый, и я даже считаю его своим другом, хоть и немного староватым.
